Сэми с Кейлом как-то пили пиво в ее общежитии в Эвергрине и болтали о том о сем. Сэми хотелось поговорить по душам, и она спросила:

– А какой твой самый плохой в жизни поступок?

Он рассказал о чем-то довольно мрачном, но его откровения бледнели перед тысячами разных вещей, которые Сэми пережила в детстве.

Она решила не ходить вокруг да около и сразу вытащить из шкафа главный скелет Нотеков.

– Моя мама убила человека, – сказала она. – Свою подругу Кэти. Та переехала к нам, и мама мучила ее, пока она не умерла.

Если бы они в тот момент играли в «я никогда не…» или «правда или действие», Сэми точно вышла бы победительницей.

Лицо Кейла покрыла смертельная бледность, он вскочил и бросился из комнаты. Такой реакции Сэми не ожидала. Раньше она никому не рассказывала о том, что натворила ее мать. С Кейлом она чувствовала себя в безопасности. С этой историей Сэми жила так долго, что воспринимала ее, скорее, как легенду, которая в основном достоверна, но не совсем. Она столько думала над тем, что пережила в детстве, над творившимся в доме безумием, что выложила все без всякой преамбулы. Никаких «лучше присядь» – чтобы подготовить Кейла к тому, что последует дальше.

Что она наделала?

Сэми бросилась за ним и привела назад в свою комнату. От потрясения его вырвало. Слишком много пива.

Слишком много ужаса для реальной жизни.

– Я пошутила, – сказала Сэми, уже готовая забрать свои слова назад.

– Пошутила? – переспросил он. – Ну тогда это вообще за гранью, Сэми! Как можно шутить о таких вещах?

Обратить все в шутку не удалось, стало только хуже.

– Ладно, я не обманываю, – выкрикнула она. – Это правда. Я не вру.

Она рассказала Кейлу все, что смогла вспомнить. Все детали – включая то, как любила Кэти и как та оказалась в ловушке.

Как в ловушке оказались они все.

После того как Кейл выслушал ее и попытался все переварить, он ушел. Сэми осталась сидеть в темноте; она думала о том, что рассказать ему было плохой идеей. Ей не стало легче. Она не почувствовала, что освободилась. Наоборот, она была разбита, зла и перепугана. Неважно, что на Кейла можно положиться. Больше всего Сэми потрясла его реакция на ее слова. Она участвовала в таком кошмаре, который – хоть она и была на тот момент совсем ребенком – не мог не оставить на ней страшного, отталкивающего пятна.

На всей их семье. На ее сестрах.

Как поступит Кейл с этой информацией? Расскажет еще кому-нибудь?

Лишь годы спустя Сэми поняла, какой груз переложила на его плечи и как это сказалось на нем.

«Я искренне не понимала, что сделала с ним, когда рассказала, как при мне моя мать вытворяла такое, – говорила она впоследствии. – Я всю жизнь жила с осознанием того, что она наделала. И все равно любила ее. Я не представляла, что для другого человека означает приходить к нам в дом и находиться с ней рядом, зная о ее преступлении».

В разговорах с матерью Сэми лишь несколько раз поднимала тему Кэти. Она больше не верила в выдумки о том, что Кэти уехала с Рокки. Собственно, она никогда до конца не верила в них.

Однажды Шелли заговорила о Никки – о том, как та самоустранилась из их жизни. А потом добавила: «Интересно, Никки рассказала кому-нибудь о том… ну, ты знаешь… о том, что произошло».