Рон не замечал, что Шелли активно старалась вбить клин между ним и остальными членами его семьи. Она уже проделывала это с Кэти. И с Дэйвом. Шелли приходила в восторг при мысли, что является одновременно благодетельницей Рона и его антагонистом. Она старалась втереться в доверие к Кэтрин и разжигала ссоры между Роном и его родными в Мичигане. Звонила Вудвортам и жаловалась на то, что вытворяет Рон, выставляя себя защитницей интересов его матери.

– Я сама лишилась матери, когда мне было два года, – говорила она младшему брату Рона, Джеффу Вудворту, в ходе одного из телефонных разговоров, которые вела у Рона за спиной. Тут Шелли тоже привирала – в действительности, когда Шэрон умерла, ей уже исполнилось тринадцать.

– Кэтрин стала для меня той мамой, которой у меня никогда не было.

Она заверяла родных Рона, что и ее муж, Дэйв, тоже обожает Кэтрин.

– На день рождения она испекла ему пирог, и он был просто счастлив.

Шелли настаивала на том, чтобы Рон жил у них, пока снова не встанет на ноги.

«А взамен, – вспоминал Джефф, – она ждала от него совсем небольших услуг. Например, кормить собак, кошек и лошадь. Ничего сложного».

Позднее Рон пожаловался семье на то, что в семье Нотеков его перегружают обязанностями. Шелли, со своей стороны, рассказала им, как, уезжая из дома, попросила Рона проследить, чтобы две их кошки оставались на улице. Когда она вернулась, привезя Тори из школы, то обнаружила, что Рон не послушался ее.

– Я же просила не пускать их внутрь, – сказала она.

Рон только отмахнулся.

– Все в порядке. Они со мной. Я за ними слежу.

Шелли разозлилась и напомнила Рону, что не хотела впускать кошек в дом из-за их попугайчика.

Рон возразил:

– Но я же смотрю за ними!

– Ты не слушаешь меня, – настаивала Шелли. – Я не хочу, чтобы они находились в доме.

– Хорошо, я ошибся. Извини! – ответил Рон наконец.

Тут в комнату вошла Сэми.

– Почему ты кричишь на мою маму?

Рон ничего не ответил. Вообще ничего не сказал. Просто возмущенно покинул гостиную.

1 октября 2001 года под присмотром Шелли Рон написал матери сердитое письмо. Он сожалел, что вообще взялся ей помогать.

«Когда я перевез вас с отцом сюда, я не ожидал, что вы воткнете нож мне в спину. Мы оба знаем, что папу очень бы огорчило твое жестокое, бессердечное отношение ко мне и к моим кошкам. Отец никогда не поступил бы так с ними, даже если бы от этого зависела его жизнь».

Он сообщал матери, что не хочет больше ее видеть и считает ее своим убийцей.

«8 июня 1997 года Гэри Нильсон бессердечно убил меня как мужчину, бросив меня; ну что же, мои поздравления, 1 октября 2001-го ты довершила то, что он начал, лишив меня желания быть Вудвортом».

В конце своего пропитанного горечью послания Рон заявлял, что у него больше нет матери.

«Она умерла для меня в тот день, когда убила моих кошек».

Два дня спустя Рон написал последнее, по его заверениям, письмо Гэри.

«Ты не проявил ко мне ни грамма сочувствия с тех пор, как нанес мне смертельный удар в июне 1997-го. Ты алчный, эгоистичный, равнодушный, лживый…»

Через четыре дня Рон прислал матери еще одно письмо, в котором обращался к ней «мадам». Снова он упрекал ее за предательство – то есть за то, как она поступила с его кошками, – и уведомлял, что переезжает в Сиэтл –