– Тысяча! – быстро сказал князь.

Серафим молча посмотрел, как супруга одевается, дождался, когда она полностью приведет себя в порядок и, взяв ее за руку, повел к двери.

– Пойдем, дорогая… А вас, князь, – даже не удостоив Григория Алексеевича взглядом, – я убедительно прошу не оставлять покуда своего нумера. За вами скоро придут из полиции…

– Позвольте, – вскричал князь Щербатов. – Сколько же я должен заплатить вам за то, чего не было? Десять тысяч, что ли?

Серафим приостановился:

– А вот сейчас, князь, вы назвали сумму, более приемлемую для того, чтобы уладить наши, как бы это сказать помягче… не совсем дружеские отношения. Возможно, – он сделал задумчивое лицо, – мы бы могли подумать над вашим предложением.

– Вы с ума сошли, – выдохнул князь. – За рандеву с вашей супругой я должен заплатить десять тысяч?! Да к тому же и рандеву, к слову сказать, не состоялось! Нет, это черт знает что!

– Я вам не сказал, князь, что вы должны заплатить десять тысяч, – заметил Григорию Алексеевичу Серафим. – Я сказал, что готов обдумать ваше предложение относительно десяти тысяч денежной компенсации за тот огромный моральный ущерб, который вы нанесли моей супруге и мне. И я, – Серафим жестко посмотрел в глаза Щербатову, – уже обдумал. Мы не согласны.

От удивления князь открыл рот. Этого он никак не ожидал. Сумма в десять тысяч рублей, пророненная им лишь в качестве примера, только что была отвергнута этим господином в пенсне с синими стеклами.

– Какая же сумма вас устроит в таком случае? – пробормотал князь, уже готовый отдать все, лишь бы эта ситуация поскорее разрешилась. О, в следующий раз, когда ему захочется приволокнуться за какой-нибудь юбкой, он, наученный горьким опытом, прежде сто раз подумает, а стоит ли это делать.

– Вначале я думал, что двенадцать тысяч могут как-то компенсировать те… неудобства, которые мне и супруге пришлось испытать при знакомстве с вами. – Серафим презрительно посмотрел в сторону князя Щербатова, хотел, видно, что-то добавить, но промолчал. – Теперь же, учитывая то, что вы и до сей поры не понимаете, какой моральный урон вы нанесли нашей семьей, моей дражайшей супруге и лично мне, я склонен думать, что только сумма в пятнадцать тысяч может хоть как-то – заметьте, хоть как-то – сгладить впечатление о вас. И позволить вам и далее проживать в беспечности, не имея никаких сношений с полицией… по крайней мере, по нашей инициативе.

С этими словами Серафим остановился и выжидающе посмотрел на князя. Ксения также бросала на Щербатова короткие взгляды, в которых сквозило презрение и явная издевка. Этот человек вполне заслуживал того, чтобы кошелек его стал легче на пятнадцать тысяч рублей.

– Это целое состояние… У меня нет с собой таких денег, – убито произнес Григорий Алексеевич, что означало согласие и полную капитуляцию. Он готов был заплатить, лишь бы все это поскорее кончилось.

– Это не наши проблемы.

– Но…

– Вполне достаточная сумма за причиненное бесчестие.

– Завтра утром я сниму деньги с банковского счета и передам их вам…

Серафим и Ксения переглянулись. Любая оттяжка времени в платеже грозила тем, что обманутый может опомниться, засомневаться и рассказать о случившемся своему поверенному. Чего допустить было нельзя. Юристы же – а народец этот в большинстве своем пройдошливый – сразу бы смекнули, что их клиента разводят, и в лучшем случае денег мошенникам не видать как своих ушей. А в худшем случае Серафиму и Ксении грозило бы непременное свидание с полицией.