Но есть один вопрос, который не дает покоя с того момента, как я узнал, что мисс Доусон приехала в Анмар со своим координатором Хассаном. Я знаю, что он трахал ее в прошлом. Это было не сложно считать с его лица и их обоюдных жестов и взглядов, когда они общались в аэропорту. И он все ещё хочет трахать ее. За одно это я готов оторвать ему яйца, но чертовски понимаю, как мужчина мужчину. Эрика создана для секса, самого развязного и порочного секса, который только может быть между мужчиной и женщиной.

— Кто-то был там после меня? — хрипло спрашиваю я, толкаясь пальцами между влажных створок, ощущая, как бархатистые тиски сокращаются, сигнализируя о скорой разрядке.

— Тебя там практически не было. Ты слишком большого мнения о себе, — срывающимся шепотом отвечает Рика.

Мои пальцы замедляются, и она издает протестующий стон, но вовремя одергивает себя, прикусывая губы.

— Мне нужен ответ, Эрика, — настойчиво повторяю я, сам едва сдерживаясь от потребности насадить ее на свой член прямо сейчас.

— Тебя не было десять месяцев. Какого черта ты задаешь мне такие вопросы? — она злится.

Мне это не нравится, охереть, как не нравится.

— Ты считала? Это приятно. Я тоже скучал по тебе, и я помню даже количество дней, которые прожил без тебя, — ей не обязательно знать, что это результат хорошей памяти и аналитических способностей, а не признак безумной одержимости, хотя частично данный факт имеет место быть. — А теперь… просто ответь.

— Иди к черту, — предсказуемо бросает Рика.

— Тут нет черта, Эрика, только Шайтан, и я знаком с ним не понаслышке. Мне просто нужно знать, трахалась ты с кем-нибудь или нет, — пальцы все сильнее двигаются по жаркой влажной плоти.

— Зачем? — задыхаясь спрашивает Эрика.

Бл*дь, она намеренно доводит меня, испытывает терпение, которого уже и так практически не осталось.

— Женщины в моей стране не задают вопросов, Рика. И ты это должна помнить.

— Можно подумать, ты мне хранил верность.

— Нет, не хранил, я и не должен был, — хрипло отвечаю я.

— Я, значит, должна? Сукин сын, отпусти меня, — она шипит, снова превращаясь в дикую кошку, извиваясь и пытаясь ударить затылком в мое плечо. — Иди к своему Шайтану. Не прикасайся ко мне. Я спала с Зейном и не только с ним, — выдает она.

— Кеlbеh[11], — разъярённо рычу я, толкая ее вперед, наматывая волосы на кулак и прижимая щекой к обтянутой бархатом подушке. Эрика беспомощно падает грудью на ковёр.

— Никогда не прощу, — сквозь стиснутые губы дает очередную абсурдную клятву, которую не сможет сдержать.

— Простишь и будешь просить еще, — ухмыляюсь я, одной рукой стягивая с себя через голову хлопковую кандуру, второй продолжая удерживать дрожащую от негодования Рику.

В ушах эхом звучат ее последние слова, приводя в дикое неистовство. Зачем намеренно дразнить зверя, зная, что находишься с ним в одной клетке? Безумная девушка. Она солгала, на это указали ее реакция, голос, интонация, но я все равно в ярости.

Дернув шнурок на штанах, спускаю их вниз, освобождая пульсирующий от напряжения твёрдый член. Схватив сбоку ещё несколько подушек, просовываю их под живот притихшей Эрики и стаскиваю с приподнятой задницы шёлковые шорты. В полумраке мелькают ее упругие беззащитные голые ягодицы, вызывая стремительный прилив крови к возбужденному органу. Снова проталкиваю внутрь истекающего влагой лона пальцы, проверяя, насколько она готова. Глупая трата времени. Она охрененно мокрая и не менее голодная, чем я.