— Не могу… Не хочу, — отчаянно мотает головой Эрика, начиная дрожать и всхлипывать.

— Ты кончаешь, крошка, расслабься, — хрипло смеясь, жадно целую взмокшую от пота шею, и ее срывает.

Рика громко протяжно стонет, содрогаясь всем телом, и выгнувшись, откидывает голову мне на плечо, глядя в пространство слепым от экстаза взглядом. Мышцы ее лона пульсируют, сдавливая меня, горячая влага стекает по нашим бедрам. Обеими руками удерживая ее ягодицы, делаю несколько глубоких толчков, прежде чем волна удовольствия достигает конечной точки. Все мышцы напрягаются, замираю на мгновение и взрываюсь внутри нее с грудным сдавленным криком.

— Вот это сильно, Эйнин, — тяжело дыша шепчу я, мощно изливаясь в нее и делая несколько непроизвольных толчков, шипя и задыхаясь от удовольствия, которым объята каждая мышца и клетка тела.

Меня сотрясает дрожь, сердце колотится, как обезумевшее. Я прижимаю ее к себе, наклоняюсь и целую пересохшими дрожащими губами. Она отвечает мне, но скорее под влиянием дурмана испытанного оргазма, нежели от желания поцеловать в ответ.

— Эйнин, — как в бреду бормочу я, зарываясь лицом в ее влажные локоны. — Эйнин… — сам не могу объяснить, откуда во мне столько желания обнимать ее, ласкать, качать в своих руках.

Я бы с удовольствием начал сначала, но за такой театр Азизу нечем мне заплатить. Свою жизнь он уже продал. И у нас нет времени… Совсем. Но я позволяю себе еще одну минуту наслаждения и неги наедине, почти наедине, с Эрикой, которая совсем скоро снова превратиться в строптивую стерву и будет меня обвинять во всех смертных грехах.

Наши потные тела приклеиваются друг к другу, и в голову закрадывается невольная мысль о том, что принять душ нам придется точно не скоро.

— Теперь развяжешь меня? — она приходит в себя первой, смотрит на меня прямым нечитаемым взглядом, от которого что-то внутри меня неумолимо меняется.

— Извини. Только в машине, — погладив ее по щеке тыльной стороной ладони, с сожалением говорю я, задержавшись кончиками пальцев на ее губах.

— Ты же понимаешь, что я это так не оставлю? — неожиданно холодным голосом спрашивает она.

— Тебе придется, Рика, — вздохнув, отвечаю я. — Ты не в Америке. Тут некому тебя защитить. Кроме меня.

— Значит, сейчас ты защищал меня? — вздернув брови, спрашивает она.

— Нет, сейчас я тебя трахал. И сделать это надо было ещё в мастерской. Многих проблем успели бы избежать. Со мной безопасно, Рика. Смогу о тебе позаботиться. Не надо бегать и спорить, просто прими мою помощь.

— И твой член?

— И мой член, — ухмыльнувшись, киваю я.

— Ты ублюдок.

— Рот закрой. Не забывай, где ты, — резко одергиваю я и, приподняв, ставлю на ноги и встаю следом, закрывая своим телом.

— Ай, — растерянно восклицает она, распахивая длинные ресницы. — Из меня вытекает… Ты даже не удосужился надеть презерватив.

Ничего не ответив, я оглядываюсь по сторонам и замечаю рядом с бутылкой поганого виски и стаканами пачку салфеток.

— Молчаливая и напуганная ты мне нравилась больше, — с легким раздражением бросаю я и завязывая штаны наклоняюсь за салфетками.