Потом ее не стало. Потом отец привел другую жену. Пока мать жива была, не приводил. Любил ее больше первых жен, уважал и чтил.

Сегодня годовщина смерти Ахмеда…простил ли я Воронам эту смерть? Забыл ли я и смерть моего второго брата Бакыта? Не забыл. Такое не забывают…Но и войну устраивать не собирался. За дело братьям Граф и Зверь отомстили. Я бы на их месте точно так же поступил….НО! Диктовать мне, как и где заниматься бизнесом Граф не будет. И однажды…однажды он поплатится за смерть Ахмеда и Бакыта. Месть — это блюдо, которое подают очень холодным, усыпив бдительность врага.

Постоял у могилы какое-то время. Цветы не принес. Не заслужил Ахмед цветов. Развернулся, чтобы к машине идти, и почувствовал, как в кармане завибрировал мой сотовый.

— С Даудом разобрался. Прикроет лавочку…Откупиться, падла, хотел. Твою долю передал и подарок для тебя.

— Выбрось на хер его подарок, а деньги раздели между нашими.

— Вы сначала посмотреть должны…на подарок.

— Я сказал, выбрось. Или себе возьми.

— Это вы сами должны решить. Пока не посмотрите, не возьму.

— Хорошо, скоро буду на складе, вези его туда.

Подарки я не любил никогда. Никто и ничего не делает просто так. Всем что-то нужно. Как минимум — благодарность по гроб жизни. Как максимум — твоя собственная жизнь. В зависимости от того, что тебе подарили. Поэтому я всегда за подарки плачу. Лучше купить и знать, что это действительно твое.

Так что этот сраный подарок от Дауда я собирался на хрен вернуть ему обратно. Но посмотреть придется, если Валид настаивает, значит это важно. Но что уже мог подарить Дауд, такого, чтобы Валид посчитал это важным? Дауд, который доставляет шлюх всех мастей заграницу. Дауд, тот сукин сын из-за которого у меня возник конфликт с Вороновым.

Дорога заняла минут двадцать, все это время в машине гремели басы рока. Мне хотелось поскорее со всем покончить и ехать домой, а вечером отправиться к шлюхам в центр. После эмоционального напряжения ужасно хотелось трахаться. Спустить вместе со спермой все сожаления и размышления о прошлом. Ничего так не расслабляет как охеренный секс. По крайней мере, меня. Так как алкоголь я не употреблял практически никогда. Как и мой отец. Меня расслабляли охота, секс и рок.

Я вышел из машины, поправил воротник косухи и направился к складу. Правую сторону куртки тянуло под тяжестью ствола. У меня всегда их было два. Второй — внизу под штаниной. Враг мог оказаться где угодно и в любую секунду напасть со спины. Может быть, это паранойя, но в моем мире ни один день не проходит без риска. Всегда есть мразь, которая мечтает от тебя избавиться. В моем случае таких мразей было много, и все они могли выстроиться в длинную очередь по записи.

Сюда обычно привозили тех, кто потом выходил только в мешке вперед ногами. Сюда привозили товар, ожидающий сбыта или разыскиваемый ментами. Это было «Чистилище». Так мы называли полуразрушенный склад с Валидом. Когда-то Ахмед показал мне это место.

«— Это мое чистилище, брат. Я везу сюда грешников и опускаю в котел по самые яйца…Делюсь. Можешь и своих сюда привозить». И я привозил. Потом. Когда понял, что жалость — это совершенно ненужный балласт, и шакал, которого ты пожалел сегодня, завтра нападет со спины и перегрызет тебе позвоночник. Я предпочитал перегрызать первым. Без права на еще один шанс.