— Вот как? — осторожно обронил Штирлиц, соображая, в чем тут подвох.

— Дело в том, что вас захоронили в стене одного древнего замка… И что самое удивительное, обломок от этой красной стены, где, кстати сказать, и находился ваш прах, был выставлен как экспонат в Музее Истории Земли. Так что, это просто судьба!

Профессор Швацц победно улыбнулся, не упоминая, что сотрудники де Крета и Цитрамона целый месяц копались в архивах и летали туда-сюда на звездолетах, разыскивая Штирлица.

— Значит, я сейчас в будущем?

— В очень отдаленном.

— И какой сейчас у нас век?

— Тридцатый.

— И что, вы любого можете так оживить?

— Любого, — кивнул Швацц. — Мое открытие в этом смысле глобально. Но вы — наш первый опыт на человеке!

— Что же вы меня-то оживили? — удивился Штирлиц. — Ведь есть столько гораздо более достойных людей! Ленин, например…

— Кто такой Ленин? — спросил Швацц и недоуменно переглянулся с агентом Купером.

— Вождь мирового пролетариата, — заученно ответил Штирлиц.

— Вождь у нас уже есть. Это наш любимый Великий Император, так что никакой Ленин нам не нужен! А вот вы нам нужны. Одевайтесь, господин Штирлиц, вас ждут!

Швацц протянул Штирлицу блестящий комбинезон, такой же, какой был и у агента Купера, и у самого профессора Швацца. Русский разведчик облачился в комбинезон и вопросительно посмотрел на профессора.

— Пойдемте, — сказал Швацц и первым вышел из комнаты.

Они прошли по длинному коридору, тускло освещенному непонятно откуда исходившим светом. То слева, то справа встречались двери с табличками на неизвестном Штирлицу языке. Это живо напомнило ему коридоры Рейха, украшенные такими же табличками. Правда, в Рейхе через каждые десять шагов стояли часовые, отдающие честь господину штандартенфюреру…

Профессор Швацц остановился перед одной из дверей, наиболее массивной, красиво обитой темно-коричневой кожей. Швацц пригладил ладонью остатки волос и решительно вошел. Штирлиц и Купер последовали за ним. Бывший русский разведчик заметил, что Купер и Швацц заметно волнуются.

«Предстоит встреча на высшем уровне, — предположил Штирлиц. — Сейчас посмотрим на местного фюрера».

— У себя? — шепотом спросил Швацц у молоденькой длинноногой секретарши. Штирлиц про себя усмехнулся, подумав, что эта девица понравилась бы его приятелю Борману, который коллекционировал секретарш.

Секретарша нажала на кнопочку, на стене засветился экран. С экрана на вошедших глянуло холеное лицо герцога фон Брамса.

— Ваша светлость! — тоненьким голоском молвила секретарша. — К вам профессор Швацц, и с ним еще два господина.

— Впустите! — разрешил фон Брамс.

Секретарша нажала еще одну кнопочку и томно повела рукой в сторону распахнувшейся двери.

Войдя в просторный кабинет, украшенный звездными картами, макетами звездолетов и планетных систем, Швацц и Купер поклонились господину Наместнику, а Штирлиц, незнакомый с принятым в этих краях этикетом, остановился перед его светлостью и протянул для пожатия свою сильную руку. Фон Брамс был либерал и пожал руку Штирлица. Такая честь поразила Швацца и Купера до глубины души. У профессора отвалилась челюсть, а Купер с завистью подумал: «Нет, он все-таки крутой!»