— С прибытием, Святой! Как поживает Его Святейшество? — поинтересовался Мораис, пока я сгребал свитки из сумки на лошади, — Совсем старый стал? Пора бы прибрать его господу, не находишь?

— Он считает, что Господь наказал его, Мораис, за то, что меня сожгли, — пожал плечами я, решая с чего начать реформы этого богом забытого места. — И он откупается от меня местом в конклаве. Я же, оказывается, был кардиналом. Знаешь, не могу понять, папа сказал, что бог меня возвращает каждый раз, чтобы показывать пример. Зачем?

— Не всем дано познать замысел божий, Антоний, но старый Мораис может предположить, что ты делал что-то не так. А отнюдь не показывал пример, — со вздохом произнес Мораис, а я уставился на него во все глаза, — Мы совершаем за свою жизнь много ошибок, но если проведем над ними работу и раскаемся, то Отец всевышний простит нас и примет в свое царствие.

— Мне туда уже не попасть, — с грустным смехом произнес, вспоминая нашу с ведьмой ночь, — Да и не надо уже. Земных дел по горло!

Это почему же ты не попадешь? — нахмурился Мораис и посмотрел на небо, прищурившись. Погоду угадывает? — Кто тебе такое сказал? А где же быть святым, если не в царствие Господа нашего?

— А как же законы святой церкви? — привел я доводы старику, который ничего не понимал в инквизиции, — Они написаны по слову божьему.

— Нет там ничего божьего, — нахмурился старик, сплюнув на промерзшую землю, — Если бы было, господь бы тебя столько раз не воскрешал. Вот точно тебе говорю! А что еще сказал папа?

Я все больше удивлялся старику. Наверное, если я доживу до его возраста тоже буду таким брюзжащим, как и он.

— Он откуда-то узнал про одну девушку, сказав, что я встречал ее раньше, в своих воскресиях, — задумчиво произнес я, а Мораис понимающе кивнул, — Но он ничего не сказал, что происходит с ней, когда Господь забирает меня обратно. А я не стал спрашивать, он и так разнервничался. Не хватало мне еще стать причиной того, что над Ватиканом повалит черный дым.

— Ты правильно поступил, святой, что не стал спрашивать его о таких вещах, — глубокомысленно произнес старик, вызвав у меня улыбку, — А с чего ты вообще взял, что она была жива, когда Господь прибрал тебя? Не смотри так на меня, старый Мораис говорит то, что думает. Молитва закончилась, Антоний, иди. Пора.

Я тронул старика за плечо, и направился в обитель, полный решимости разогнать этот бардак. Или хотя бы здесь навести порядок, а уже потом перейти к конклаву.

— Святой, как прошла встреча с Его Святейшеством? — обеспокоенно поджав губы, спросил епископ, а приближенные окружили его. — Есть новости из Ватикана?

— Есть, — твердо произнес я, окидывая взглядом всех присутствующих, благодаря Господа, за то, что не забыл взять меч, — Но сначала мы проясним один момент. Как один из кардиналов конклава приказываю объяснить, что происходит в стенах этой богом забытой обители?

— Не вижу на тебе алой рясы, — прошипел Виттор, но епископ одернул его, больно ударив своим посохом по ноге. Инквизитора скрутило от боли, но он все же смог выдавить сквозь зубы — Прошу прощения, ваше высокопреосвященство.