Оставив подношение, Уэйн шмыгнул прочь. Он с улыбкой представил себе реакцию Ранетт, когда та откроет дверь, и так увлекся, что чуть было не врезался в Ранетт собственной персоной, которая шла по дорожке к своему дому.

Уэйн попятился. Прекрасные каштановые волосы, собранные в хвост, открывали превосходное лицо, обветренное за годы жизни в Дикоземье. Роскошная фигура, округлая во всех нужных местах. Высокая. Выше Уэйна. Было на что поглядеть снизу вверх.

— Уэйн! Что ты делаешь у моей двери?

— Я…

— Идиот! — Ранетт прошла мимо. — Надеюсь, ты не вломился в дом. Скажи Ваксу, что я как раз доставила ему те штуки с тросами. И нечего посылать кого-то, чтобы проверить, выполнила ли я заказ.

— Тросы? — переспросил Уэйн. — Какие еще тросы?

— Клянусь, я однажды тебя застрелю, гаденыш, — игнорируя его вопрос, пробормотала Ранетт.

Проследив за ней взглядом, Уэйн улыбнулся самому себе, потом повернулся и пошел прочь.

— Это что такое? — раздалось за спиной.

Он не остановился.

— Уэйн! Я застрелю тебя прямо сейчас. Клянусь, я так и сделаю. Скажи мне, что ты сделал.

Он повернулся:

— Это просто подарок, Ранетт.

— Блокнот? — спросила она, листая страницы.

Уэйн сунул руки в карманы брюк и пожал плечами:

— Книжка для записей. Ты все время что-то записываешь, думаешь о том о сем. Вот я и решил, что тебе может показаться полезной эта книжка. Твоим идеям, наверное, довольно тесно. Лучше обзавестись местечком для их хранения.

— Почему он влажный?

— Прости. Забылся и сунул его в карман. Но сразу же вытащил. Я, чтоб ты знала, ради него сражался с десятью констеблями.

С подозрением прищурив глаза, Ранетт листала страницы, пока не дошла до последней.

— Что это? — Она поднесла блокнот поближе к глазам и прочитала вслух нацарапанное там: — «Спасибо и прощай»? Да что с тобой такое?

— Все в порядке. Я подумал, время пришло.

— Ты уезжаешь?

— Ненадолго, но дело не в этом. Уверен, мы еще увидимся. Может, будем часто видеться, и все такое. Я тебя увижу… но не так, как раньше. Понимаешь?

Ранетт устремила на него долгий взгляд, потом будто расслабилась:

— Ты серьезно?

— Ага.

— Наконец-то.

— Пора взрослеть, да? Я вдруг понял, что… ну, если чего-то хочешь, это не означает, что ты это получишь, ведь так?

Ранетт улыбнулась. Уэйн ужасно долго не видел, как она улыбается. И когда она подошла и протянула руку, даже не дернулся. Чем был страшно горд.

Он взял ее руку, а Ранетт подняла ее и поцеловала тыльную сторону его ладони:

— Спасибо, Уэйн.

Он улыбнулся, разжал пальцы и повернулся, чтобы уйти. Но, сделав шаг, вдруг поколебался, перенес вес на другую ногу и сказал:

— Мараси говорит, ты встречаешься с другой девушкой.

— Я… ну да.

Уэйн кивнул:

— Ну так вот, не хочу, чтобы ты меня поняла неправильно, раз уж я такой весь джентльмен, и взрослый, и все такое. Но нельзя винить мужчину, если от подобных речей у него могут появиться всякие мысли. Полагаю, э-э-э… нет никакого шанса, чтобы мы втроем…

— Уэйн.

— Я даже не возражаю, если она толстая, Ранетт. Мне по нраву девчонки, у которых есть за что подержаться.

— Уэйн!

На лице Ранетт появились явные признаки надвигающейся бури.