- Если бы ваш отец был жив, он бы увидел королеву, противостоящую ничтожествам, стремящимся подорвать ее авторитет. Именно так вы должны думать о себе, особенно в ближайшее время. Я не видел старого короля, потому не могу знать наверняка, чем он мог бы гордиться. Но по крайней мере, уверен, что он бы не стал отрицать вашу силу и достоинство, с которыми вы противостоите невзгодам.
Астрид молчала, наблюдая за советником, который повернулся и, не сказав ни слова, вышел. По-видимому, его не напугали слова Мауро, но и вступать с ним в открытую конфронтацию он побоялся.
Внезапно у нее возникла мысль о том, что отныне она видит в Мауро не врага, как прежде, а союзника. И дело было даже не в том, что он вступился за нее, - она могла бы сделать это и сама. Но осознание того, что теперь всем трудностям вместе с ней противостоит он, что они на одной стороне, значило много. Наконец, их объединял ребенок.
Астрид вздохнула.
- Полагаю, нам пора.
К тому моменту, когда самолет приземлился в Италии, разразился новый скандал, и на сей раз причиной его стал отец Мауро, Доминик Фаренци, старый граф, известный в аристократических кругах Италии. Он наконец признал своего сына, но вовсе не для того, чтобы воссоединиться с ним, а чтобы использовать его имя как пиар-акцию для себя. В свое время Мауро отказался от прежней фамилии отчасти оттого, что не хотел сюрпризов от нежданных родственников, а отчасти для того, чтобы избежать шантажа. Конечно, его могли узнать в лицо, например, прежние клиентки, но не Доминик, который видел своего сына лишь однажды, и то когда тот был маленьким мальчиком.
- Так вы, оказывается, благородного происхождения, - отметила Астрид, когда они уже сидели в спортивной машине, лавирующей по извилистым улочкам Старого города.
- Разве это имеет значение? Я бастард, внебрачный сын графа, сколько таких детей рождается в каждой стране? Отпрыски, рожденные вне брака, такая же неотъемлемая часть жизни аристократов, как и их привычки. Я не стыжусь своего происхождения и не переживаю о репутации. Единственное, чего я опасаюсь, так это того, что отец не упустит случая упомянуть о том, кем была моя мать. К счастью, она уже этого не услышит.
- Мне жаль, - ответила Астрид. - Я и не предполагала… выбирая вас в качестве отца для моего ребенка, я не учла слишком многого.
- Да уж, - усмехнулся Мауро, - зная всю правду, вы явно бы не выбрали меня.
- Я вовсе не имела в виду это, - быстро возразила Астрид. - Я о том, что и представления не имела о скорости, с которой пресса будет раскапывать факты вашей биографии. А еще не думала, что они используют информацию против вас.
- Мне все равно, - повторил Мауро. - Но для вас как королевы это, разумеется, плохо.
- Вы всегда знали, кем был ваш отец?
- Не помню, когда именно я узнал, кто он и что значит вся эта ситуация с его отсутствием в нашей жизни, но да - для меня это не было секретом.
Мама никогда не скрывала эту информацию от меня. Думаю, она хотела, чтобы я знал: в жизни много несправедливости. Я благодарен ей за это, потому что именно это понимание и помогло мне стать тем, кто я есть. Так я начал осознавать, что есть титулы, а есть деньги - и то и другое может дать человеку власть. Конечно, лучше всего иметь и то и другое, но деньги можно заработать, а титул - нет. Я решил, что не стану тратить время, чтобы получить то, чего у меня никогда не было. Предпочел зарабатывать деньги. Будь я проклят, решил я, если позволю себе поверить человеку, которого совершенно не волновало, жив я или нет. Будь я проклят, если позволю его словам определить мою судьбу.