– Интересно, какой из них? Это из рюкзака Седрика. – пояснил он Егору. – Бросил, когда бежал пораненный, партизаны подобрали. Ещё и отдавать не хотели – на Речвокзале за любой из этих флакончиков дают целое состояние, хоть в желудях, хоть в долларах. А тебе, Студент, эта штучка, похоже, знакома?

Скрывать дальше не имело смысла. Егор в двух словах обрисовал ситуацию с погибшим Конкиным, Наиной и тем, что он увидел в глазах мертвеца.

Бич замысловато выматерился.

– И ты молчал?

– Гоша посоветовал. – пожал плечами Егор. – Откуда же мне было знать, что у вас тут такие расклады?

– Ладно… – егерь сплюнул. – Я тоже хорош, послушал Яшу: «мол, не надо грузить парня проблемами с Золотыми лесами, придёт время – сам всё узнает…» Вот, значит, и узнал! И ведь намекнул, что ты крутишь шуры-муры с ихней девицей – тут бы мне и насторожиться… А Гоша – ну, пенёк трухлявый, дай только добраться до тебя!

Егор зло сощурился.

– Конкина ты навела на сетуньцев? Только не ври, я говорил с его одногруппниками.

– Я. Но он сам виноват, что полез в квартиру Новогородцева, велено было только разузнать.

– Это я уже догадался. А комнату его кто-то из ваших обыскивал?

– Макс, тот, которого вы убили.

– Выходит, я не ошибся.

Он обернулся к напарнику.

– Помнишь подстреленного, того, что с порезанной рукой?

– Думаю, он не доложил, что ты его застукал. – кивнул Бич. – Иначе не стала бы брать с собой. Не доложил ведь, а?

Лина потерянно молчала.

– Дисциплина, как я погляжу, у вас на высоте. – ухмыльнулся егерь. – Последний вопрос и можешь отдыхать. Кто работает на вас в лаборатории Шапиро?

– Никто. Это он всё рассказал. – девушка кивнула на Егора. – А Конкин так, случайно подвернулся.

– Врать не умеешь. Ну, допустим, о рейде ты узнала от Студента – в постели чего только не скажешь… Но о том, что Шапиро собирает сведения о Новогородцеве, он тебе сказать не мог, потому что и сам узнал в последний момент! И Конкин не мог, Яша только-только начал готовить его в рейдеры и ничего важного сообщить не успел. Так что колись до донышка, если не хочешь поиметь неприятностей!

Лина отвернулась и уставилась в стену. Губы у неё дрожали.

– В молчанку решила поиграть? Слышь, Студент, я тут, неподалёку видел муравейник. Пристроим на него эту биксу, ручки-ножки растянем на колышках, чтоб не дрыгалась. Можно даже не раздевать – мураши и так до неё доберутся. За неделю косточки добела очистят, клык на холодец! Чекист и его партизаны слова не скажут – знают, что со мной лучше не связываться, а со Шмулем я как-нибудь договорюсь.

Егора передёрнуло.

– Ты это… полегче, всё же, а?

– Полегче, говоришь? А если они снова что-нибудь выкинут? А ну, колись, тварь! – взревел он. – Лес свидетель, я не шучу!

На Лину было жалко смотреть. Она переводила взгляд с одного мучителя на другого, пытаясь уловить на их лицах хоть тень сочувствия.

Егор отвернулся. Ему не хотелось видеть глаза девушки – затравленные, полные отчаяния и ужаса.

– Это всё ваш завхоз…

– Вислогуз?

– Да. Он и об этом рейде рассказал, правда, в общих чертах – сам почти ничего не знал. Ну, я и подумала, что если вы собрались в Курчатник – надо либо тут вас ждать, либо на МЦК, на «Панфиловской».