– Скажем так: подавая документы на Биофак, я не до конца раскрыл свои намерения. И давай всё же отложим этот разговор? Правда, не время – вот выберемся, и, даю слово, отвечу на все вопросы.

Бич смотрел на напарника с нескрываемым подозрением.

– Не время, говоришь? Ладно, Студент, но имей в виду – если рассчитываешь выкрутиться, то лучше сразу брось эту мысль. Я с тебя ни с живого, ни с мёртвого не слезу, клык на холодец!

– Договорились, не слезай. А сейчас – подойди поближе и держи контейнер наготове. Когда открою сейф, у нас будет секунды полторы, не больше.

Очередная гайка – крупная, рыжая от ржавчины, с куском грязного бинта, продетым в дыру, канула в Разрыве шагов за десять до куска бетона, обозначавшего край тротуара. Следующая угодила в кустарник и повисла, зацепившись за колючую ветку.

– Ну вот, вроде выбрались… – подвёл итог егерь, когда улица генерала Берзарина, обозначавшая границу Большой Чересполосицы, осталась позади. – Ногу бы перевязать – чувствую, сильно кровит. Пока дотопаем, вся штанина намокнет.

– А куда мы топаем, не секрет? – осведомился Егор, разрывая индивидуальный пакет. Полтора десятка упаковок в хрустящей коричневой бумаге нашлись на первом этаже лабораторного корпуса, в комнатёнке со стеклянной дверью, отмеченной красным крестом.

– Да какие секреты… Хорошее место, уютное, тебе понравится. Отдохнём, пообедаем, рану мою обработаем нормально. Я-то рассчитывал к вечеру быть на Поляне, да, видать, не судьба. Ничего, с утречка высвистим Колю-Эчемина, а там видно будет…

Повязку действительно пора было менять – марля набухла, пропиталась кровью, из-под неё по ноге стекали и застывали неровными дорожками многочисленные струйки.

– Повезло… – Егор протянул напарнику пузырёк с бурым порошком. – Чуть глубже – и задело бы бедренную артерию, истёк бы кровью. А так, похромаешь недельку, и всё. Если, конечно, заражения не будет.

– Заражения в Лесу редкость. – Бич затянул кончики бинта узелком. – Ну вот, пару часов продержится.

– Кстати… – Егор спрятал оставшиеся индивидуальные пакеты в рюкзак. – А на территории Курчатника эЛ-А действует? Может, там как на ВДНХ или в Университете? Все признаки налицо: аномальной растительности нет, даже завалящего проволочного вьюна – и того я не заметил. А как было бы хорошо: железная дорога рядом, река, Серебряный Бор… Отличное место для исследовательской базы!

– Ага, рядом. А заодно – Большая Чересполосица с упырятником.

– Зато какие открываются возможности! Разрывы, кабинет этот, застрявший в прошлом… Да за одну возможность изучить реальные, а не теоретически смоделированные пространственно-временные искажения, любой физик душу позакладывает!

– То-то что душу. – егерь встал, опираясь на костыль. – Вроде ничего, терпимо… Учёные, Студент, они разные бывают. Вон, в упырятнике тоже, говорят, ученые… Это надо ещё сто раз подумать – допускать их до этих твоих «искажений», или наоборот, гнать поганой метлой? А то ведь такого наискажают – Чернолес за счастье станет.

Он потянулся за штуцером – и замер в неудобной позе.

– Тихо, Студент. По ходу, мы не одни.