И тем не менее спустя энное время мы обнаружили себя на тропе, ведущей к заброшенным раскопкам. Дорога через кустарники змеилась к скалам. Проезд когда-то был – не мог всесильный КГБ оставить без дорог места «археологических изысканий». Но за десятилетия дорога ушла под землю, на ее месте выросла не только трава – ершились кустарники, вонзались корнями в грунт молодые деревца.
Я обернулся. За нами опять тащился чумазый растрепанный малолетка! Рваные штаны сменили залатанные шорты, на ногах – мужские устрашающие ботинки. К подобной обуви еще в седую старину прилип народный ярлычок «Прощай, молодость». Он моргнул, ахнул, встретившись со мной глазами. Я свистнул, сунув два пальца в рот. Пацан сорвался с тропы, покатился в кустарник – реакция отменная.
– Из-за тебя он все кости переломает, – упрекнула Варвара.
– Следить за людьми – нехорошо.
Она кивнула.
– Заметил частный сыщик… М-да. Надеюсь, он не притянет к нам неприятности, просто ищет приключения на свою задницу. В местную школу, наверное, ходит…
Мне было безразлично, какое заведение посещает этот мелкий шкет. Хоть Пажеский корпус Его императорского величества. С этой минуты пацан пропал – видимо, решил не злить. Мы стояли на краю участка, со всех сторон окруженного скалами. Под глыбами камня чернели провалы – из них обильно произрастал бурьян. Возвышались холмы – осторожно приблизившись, мы обнаружили, что это отвалы, сюда ссыпали глину с землей из ковшей экскаваторов. За десятилетия глина спрессовалась, обросла зелеными шапками, отвалы превратились в полноценные холмы. К скалам лепились остатки деревянных конструкций, они разваливались, ветшали. Сохранилась бетонная ротонда, врытая в землю. Охранная вышка давно надломилась и рухнула, ветра нанесли на нее глину, семена крапивы, которая обильно плодилась и зеленела. Валялся ржавый металлолом – куски труб, стального профиля. Распался на части съеденный коррозией рольганг, какие-то тележки. В глинистой почве чернели расщелины. Разбегались тонкие «паутинки», словно трещины на лобовом стекле автомобиля. Входить на территорию не было смысла. Каждый шаг по этой земле сопрягался с риском провалиться в подземную шахту. Варвара ногой счистила грязь с искореженного жестяного листа, валяющегося в груде мусора. Буквы практически стерлись: «Стой, запретная зона!»
– Пошли отсюда. – Варвара передернула плечами. – Тут как-то неуютно, согласись?
Я согласился. Если мне самому крайне неуютно, то каково ей с ее-то тонкой душевной организацией?
– Давай до кладбища прогуляемся, – предложила Варвара. – Потом вернемся в дом. Не будем без нужды мозолить глаза.
– Тебе нельзя на кладбище, – напомнил я. – Я помню твою реакцию…
– Кладбище кладбищу рознь, – наставительно сказала Варвара. – Тот погост был перегружен черной энергетикой – тому есть масса причин: люди, умершие насильственной смертью, наркоманы, преступники, дети, люди, не доделавшие земные дела и терпящие страдания после смерти… Давай пройдемся, Никита. Если что-то не в порядке, я сразу пойму.
Глава пятая
На деревенском кладбище царили мир и покой. Ветер утробно гудел в кронах берез. Погост был опрятный, большинство захоронений – ухоженные. Сорняки топорщились только вдоль тропинок, в остальных местах их старательно выкашивали. В старую, западную часть кладбища мы не пошли – там было глухо и заброшено. Людей хоронили здесь – на восточной опушке.