Доложили «отцу родному». Он призадумался. Следы и свежепримятая трава указывали на то, что убийству провинившегося есть непосредственный свидетель. Глупо было бы рассчитывать, что человек забрел в такое труднодоступное место случайно. Но даже если и так, что помешает ему трепаться на всех углах об увиденном? Насчет милиции он мог не волноваться, капитан Свирбенко должен отрабатывать свои деньги. Но простые рассуждения подсказывали ему, что рассчитывать на случайного человека — значит, идти по пути наименьшего сопротивления. Тот, с кого все началось, кто выдавал себя за грибника, шел не просто так, а к кому-то. И его парни, которых он послал на перехват, здорово лопухнулись, когда, не разобравшись, сразу его придушили.
Самое неприятное, что в немногочисленных вещах покойника они не нашли ничего, что бы указывало на адресата. Человек был курьером, и кто-то его ждал. И теперь, после обнаруженных следов, «отец родной» уже не сомневался, что в деревне Лисино не все в порядке. Однако его парни не могут ходить по деревне и спрашивать, кто тут посторонний.
Эх, капитан Свирбенко, придется тебе потрудиться!
Капитан Свирбенко был очень недоволен жизнью. Только-только было он вздохнул спокойно, радуясь, что удачно разрешилось дело с неизвестным покойником, как приперлось начальство из Луги. Узнав, что дело, в общем-то, пустяковое, несчастный случай в лесу, начальство успокоилось, а что труп неопознанный без документов, так кто же с собой в лес документы берет? И все бы обошлось, они с майором, приехавшим из Луги, хорошо посидели вечером за бутылочкой, поговорили за жизнь. Но вместе с майором приехал шустрый капитан, который быстро вошел в курс дела. Он расспросил Васильевича и узнал, что пленка, на которой зафиксирован первичный осмотр трупа, случайно засветилась, а медицинское заключение хоть и есть (его вовремя успели переписать), но составлено как-то неграмотно, а врач, чья подпись стоит под заключением, в отпуске. Тогда шустрый капитан отправился на станцию, на которой, предположительно, вышел убитый. Как уж он обольстил железнодорожную кассиршу, томившуюся в маленьком кирпичном домике, похожем на туалет, неведомо, но она вспомнила, что в тот день, в четверг, с первой электрички, прибывшей из города, сошли всего двое. Один с корзинкой, но одет чисто, она, кассирша-то, подумала, что на грибника он мало похож, может, по какой другой надобности едет. И очень удивилась, когда увидела, что мужчина этот свернул к лесу.
А второй непонятно откуда вынырнул, то есть прибыл-то он с поезда, больше неоткуда ему взяться, но пошел вслед за первым, чуть помедлив. А потом сразу вернулся, а сам на ходу в трубку говорит.
— Мобильный телефон, что ли? — уточнил капитан.
— Надо думать, — солидно ответила кассирша.
И сразу, значит, пути перескочил, а там как раз электричка шла, которая в город из Оредежа. А тот, первый, в лес пошел, а больше она ничего не видела, потому то из окошка голову не высунешь — сами видите, решетка, а дверь она изнутри на все замки запирает, чтобы не ворвались и деньги казенные не взяли, а ее, кассиршу, не пришили за ерунду.