Подростки тем временем поравнялись с майором и попросили у него закурить. Барабанову приходилось слышать, что так обычно начинают злобные уличные хулиганы свое нападение на одинокого беззащитного человека.

Вот и все, подумал майор, сейчас они нападут на меня, станут бить ногами, я упаду и никогда уже не встану…

Однако, вспомнил майор, я хотя и одинок, но не беззащитен!

Он имел в виду свое табельное оружие, пистолет Макарова, который в последнее время по причине своих страхов стал в нарушение инструкции носить с собой в портфеле, вместо того чтобы запирать на ночь в служебном сейфе.

Вспомнив о пистолете, майор обрадовался и расстегнул портфель, сказав подросткам:

— Закурить? Дам я вам сейчас закурить!

Подростки с удивлением наблюдали за его суетливыми движениями. Найдя наконец среди ненужных бумаг пистолет, майор трясущейся рукой вытащил его и направил на ближайшего из подростков, приговаривая:

— Вот я вам дам закурить!

Некоторые из тинейджеров испугались и уже приготовились бежать, но тот самый, кто ближе стоял к майору и его верному «макарову», на беду занимался в свободное от безделья время восточными единоборствами в юношеском военно-патриотическом клубе «Добрыня». Увидев направленный на него пистолет, подросток вспомнил, чему его учил в клубе тренер, и ударил ногой по руке майора. Пистолет выпал из ослабевшей руки и откатился в сторону, а ловкий «добрынинец», придя в восторг от своего точного удара, еще раз стукнул майора — на этот раз в живот. Майор некрасиво хрюкнул и согнулся пополам от неожиданной боли. Тем временем другие подростки — те, кто, испугавшись пистолета, собрался бежать, — от стыда за свой испуг и от желания этот испуг скрыть, увидев, что враг безоружен, набросились на Барабанова и принялись его избивать.

Майор с трудом выпрямился и отступил к стене. Он видел, что не ошибся, что действительно судьба столкнула его с жестокими хулиганами, и попытался их урезонить, но из горла его вырывались только нечленораздельные звуки.

— Что же вы.., ведь я же.., военный я.., а вы…

Подростки ничего не поняли из его сбивчивой речи, но почему-то она их еще больше разозлила. На несчастного майора посыпались новые удары. Он рухнул на асфальт, и вконец разъярившееся юное поколение начало бить его ногами. Кто-то тяжелым ботинком заехал в висок, и тонкая височная кость с хрустом сломалась…

Тяжело дыша, подростки били беспомощное, не сопротивляющееся тело.

Майор Барабанов перестал чувствовать боль от ударов, в глазах его потемнело смертной темнотой, и в этот последний момент он снова увидел Марию Кондратьевну Никандрову. Женщина смотрела на него строго. «Юрочку-то я увидела, — сказала она, — но с тобой мы на том свете не встретимся, дороги разные».

И добавила еще что-то про собаку и ее смерть.

«При чем тут собака?» — хотел спросить ее Барабанов, но не успел.

Подростки еще какое-то время пинали тело, но скоро это стало им неинтересно, и злость прошла. Они разглядели, что перед ними бездыханный труп.

— Смываемся, пацаны! — крикнул самый сообразительный, и через минуту на улице опять не было ни души.