— Так, может, ты реши, и все утрясется? — спросил мудрый Бунимович. — И ей будет хорошо, и тебе. Мне кажется, ты злишься именно потому, что тебе хочется ей помочь, однако считаешь, что это ниже твоего достоинства.
Никифоров оттолкнул от себя коньяк, вскочил и заметался по кухне.
— Пропади ж она пропадом! — выплюнул он. — Рыжая заноза! Если бы ты только знал, какая она наивная, уму непостижимо! Ее ничего не стоит обвести вокруг пальца.
Бунимович немедленно решил, что, когда Полина вернется, он не станет хватать ее за коленки. Никогда ни одна женщина не вызывала в его друге такого шквала эмоций. А где эмоции, там и чувства. Надо немедленно вернуть девицу обратно.
— Я ее догоню, — заявил он и поднялся.
— Я сам, — оттолкнул его Никифоров и, распрямив плечи, отправился к двери.
Вышел на лестничную площадку и тут же испугался, что она ушла совсем и он ее не найдет.
— Поля! — крикнул он в гулкую тишину подъезда.
В ответ откуда-то снизу шмыгнули носом.
— Идите сюда! — приказал он, расслабившись. — Будем пить ваш коньяк и курить ваши сигареты.
— Вы меня ненавидите! — раздался полный горя всхлип. — Я вам никто — посторонняя тетя!
Никифоров ухмыльнулся и понял, что ему безумно нравится роль покровителя.
— Идите-идите! — повторил он, постукивая ногой по полу.
Она продолжала сопеть и не шла. Пришлось спуститься на один этаж. Бедолага сидела на подоконнике зареванная, с красным носом и пятнистой физиономией.
— Перейдем на «ты»? — предложил Никифоров.
— Зачем это? — подозрительно спросила она.
— Думаю, ты прибежала ко мне с очередной девичьей заботой.
— Меня хотят убить! — выпалила Полина.
— Ну да!
— В привидение ты тоже не верил! — напомнила она, и это «ты» прозвучало так трогательно, что Никифоров даже сжал челюсти, чтобы не размякнуть. Действительно, он не поверил ей в первый раз и совершенно напрасно. Может, она и сейчас не придумывает? Кто-то действительно хочет ее убить? Он вспомнил, как она выскочила из лесу с перекошенным лицом, и решительно взял ее за локоть:
— Давай вернемся в квартиру. Иначе Костя выпьет коньяк сам, и мы не выгоним его из дому.
— Я не собиралась оставаться у тебя на ночь, — испугалась Полина. — Вернее, я хотела бы остаться, но не в том смысле, в каком ты, может быть, подумал! — выдавила она из себя.
— Не волнуйся! — Никифоров с самым серьезным видом похлопал ее по плечу. — Если ты останешься, мы будем как брат и сестра.
Полине совершенно не хотелось крепить в нем братские чувства, но она, конечно же, с радостью кивнула. Ей казалось, будто она только что тонула и уже погрузилась в черную пучину отчаяния, но каким-то волшебным образом вдруг снова очутилась на поверхности, глотнула воздуха и увидела солнце.
Важный Бунимович встретил их на пороге кухни.
— Я думал, вы математичка, — заявил он, чтобы сразу расставить все точки над "i".
— Мы перешли на «ты», — сообщил Никифоров, подталкивая Полину к облюбованной ею табуретке. — Вы с ней тоже можете перейти. В конце концов, мы собираемся вместе напиться.
Бунимович решил, что это метафора, потому что Никифоров никогда не напивался.