– Конечно, хочу, – произнесла я и покраснела. Этим утром, проснувшись в объятиях Радомира и положив руку на живот, думала, представляла, как там, внутри, зарождается новая жизнь. – Но что ты надумала? Поедешь в Осинки?

– Поеду, барыня. И Рос не против, только он меня отвезет, говорит сам все на месте посмотрит и проверит.

– Когда отправляешься?

– Думаю, завтра с самого утра. Сегодня пирогов мужу напеку и щей наварю. Чтобы без меня не голодал.

– Это правильно, а я схожу в лавку куплю детям и Олёнке со Степаном обновок. Скоро весна, а у них только зимнее.

– А может быть, вместе пройдёмся, барынька моя?

– Куда это вы пойдёте? – раздался нежный голосок Ксюши. Она в последнее время перестала громко топать, глядя на княжичей. Ходила еле слышно, так что даже мальчишки называли её поступь кошачьей. Мягкие домашние туфли весьма способствовали этому достижению, а ещё и то несравнимое удовольствие, которое Ксения испытывала от этой специфической похвалы.

– Надо по лавкам пройтись. Марфуша поедет в Осинки, братцам Лисам подарки пошлём, – объясняла я дочке в то время, пока она залазила на мои колени.

– И я хочу к Лисам! Марфушенька, а меня, возьми, пожалуйста! Я ведь по Лисам так соскучилась!

– Да я бы, барынька моя милая, взяла, вы мне никогда не в тягость. Да ведь мама не пустит.

– Почему? – нахмурилась девочка, сдвинув брови, совсем как Ярик, когда сердился.

– Лисовы только что болели, не надо, милая. Вдруг и ты подхватишь заразу, – это была не единственная причина. Вторая – это мне было неудобно перед Марфушей. Ей и без Ксюши хватит четырех человек обхаживать, итак времени не будет, чтобы ещё и за девочкой присматривать.

– А Марфа? Она не боится заболеть?

– Марфуша взрослая.

– А взрослые тоже болеют! – авторитетно заявила дочка, – а кто будет Марфе помогать? Некому.

– Ксюш, разговор закончен, – объявила я и погладила дочку по спинке. Всё-таки это не сравнимое ни с чем удовольствие, держать собственного ребенка на коленях, видеть, как он постигает азы жизни, делает открытия, задает кучку вопросов, порой весьма неуместных и не всегда удобных. – Марфуша будет очень занята , в другой раз поедешь. Как потеплеет, так и соберешься.

– Только вот неудобно мне, – продолжила подруга, – день рождения у вас скоро, а я уезжаю. Очень помочь хотела.

– Пустое, – отмахнулась я, – никаких застолий не будет, а на прочее есть и повара. А ты как вернёшься, так отметим вместе с тобой. Тортик свой для меня испечешь.

– Уж непременно испеку, будьте уверенны! – улыбнулась успокоенная моими уверениями подруга.

На другой день ранним утром она уехала вместе с мужем в Осинки, а к вечеру Росляр вернулся. Когда Рос зашел в кабинет, Радомир показывал мне новую карту наших владений.

– Ну как там? – спросила я охранника мужа. – Как они себя чувствуют?

– Лучше, чем когда Степан писал письмо! – усмехнулся оборотень, потирая свой подбородок. – Оказывается, оно неделю к нам шло. Человек, что привез его, сам заболел, а потому вовремя передать и не смог. Так что Олёна встаёт потихоньку, а дети даже скачут.

– Вот и хорошо, – порадовалась я, собираясь оставить мужчин. У них свои разговоры, ни к чему мне во всё лезть.