Я помнила, что он умеет управлять голосом, но не ожидала, что это настолько четко сработает в стрессовой ситуации.

Хотя что я знаю о повседневной жизни Романа Витта? Может, это для него и не стресс вовсе.

— Сереж, зафиксируй, — небрежно кивнул полицейский напарнику, не поворачиваясь. — Объект отказывается выполнить законные требования полиции.

— Незаконные требования полиции, — поправил Роман. — Зачем вам мои документы и карманы?

— С целью установления личности и обнаружения предметов правонарушения!

— Так что именно я нарушил? — уточнил он опять. Вот это меня всегда бесило в государственных служащих. Они могли часами по кругу талдычить одно и то же в разных формулировках. Но Романа это, кажется, не смущало: — В связи с чем вы хотите меня досмотреть? Я не отказываюсь исполнить ваши незаконные требования, но хочу, чтобы при досмотре присутствовали понятые, велась видеофиксация и был составлен протокол.

Заметив, что полицейские почему-то повеселели и начали оглядываться, он добавил:

— Ну и, разумеется, настаиваю на присутствии законного защитника. Мне ему уже звонить?

Он поднял брови, но даже не дернулся в сторону телефона.

А жаль. Я куда спокойнее ощущала бы себя на этой лесной тропинке, если бы на подмогу прибыла кавалерия с юридическим образованием.

— Это не досмотр, а внешний осмотр, — сквозь зубы процедил сержант. — И вы все еще не подчинились законным…

— Ром, давай я покажу вещи, у меня паспорт с собой, — я попыталась его обогнуть, протягивая открытый рюкзак, но он развернулся и посмотрел сквозь меня абсолютно пустым взглядом, вообще никак не реагируя. 

Впрочем, полицейским на меня тоже было начхать, они даже головы не повернули. Они сделали стойку на самого дерзкого.

Выпендривается — значит есть, что скрывать, такая логика?

— Осмотр может быть только внешним, — уведомил Роман. — Пожалуйста, осматривайте, — и он повернулся вокруг себя, остановив меня, дернувшуюся снова со своим рюкзаком, одним коротким холодным взглядом.

— Может и номера законов скажешь, раз умный такой? — сощурился сержант.

Второй полицейский, кстати, так и не представился, и значок у него тоже был аккуратно прикрыт клапаном кармана. В общем, если они нас тут закопают, я даже не узнаю, кто это был.

— Не скажу, — в голосе Романа впервые прорезались эмоции. Легкий-легкий глумливый отголосок. — Не помню. Но вы наверняка помните, это ведь ваши профессиональные обязанности.

— Слышь, парень, ты чо ваще такой борзый? Мы ведь можем устроить тебе веселый вечерок, — вмешался молчаливый напарник. Видимо, первый был «добрым копом», а теперь пришла очередь «злого».

— Я такой борзый, господа, — с издевательски безупречной вежливостью сообщил Роман. — Потому, что знаю свои права. И в курсе законодательства своей страны. Этого достаточно для сохранения спокойствия в спорных ситуациях.

— Ах, права! — обрадовался второй, услышав знакомое слово. — Так у нас есть подозрение, что ты сюда закладку приперся делать. На этом основании мы тебя и…

Он хмыкнул, скрывая довольную улыбку и покосился на старшего за одобрением.