— Но ведь при этом придется объявить себя двоеженцем! — воскликнул Пьенуар и прибавил едва слышно: — И как я оказался во власти такого чудовища! Она ведь безобразна!

— Ну, в темноте, я полагаю, она будет выглядеть сносно. Все-таки, — прибавил Фигас, — я скорее согласился бы помириться с ней, нежели взойти на эшафот.

— Итак, на что же вы решились, дорогой Стефан? — спросила Жуанита, бросая взгляд на улицу, где ее дожидались несколько негодяев.

— Мой друг, — ответил вместо Пьенуара Фигас, не упускавший из виду ни одного из движений женщины, — согласен вступить с вами в сношения, но, ради бога, поберегите его нервы. К тому же скажу вам, что некоторые обстоятельства принуждают его быть особенно осторожным с герцогиней в настоящее время.

— Я понимаю, что это за обстоятельства. Я даже слышала, что, несмотря на свое богатство, герцог нуждается в деньгах.

— Кто же в них не нуждается?

— В самом деле? В таком случае я могла бы найти способ достать их, и не позже чем нынешней ночью.

— Каким же образом?

— Впустите Жакобюса, он вам объяснит.

— Как? Этот старый еврей еще здесь? — воскликнул Фигас.

— Если бы я его не встретила у вашей двери, он бы поднял шум на весь Париж.

— С какой стати?

— Мне кажется, герцог, что он сомневается в вашей подлинности.

— Да? Ну, так пусть лучше войдет.

Жид вошел в комнату с обеспокоенным видом. Фигас рассыпался перед ним в любезностях. Что касается Пьенуара, то он не находил себе места под проницательным взглядом еврея. Но Жуанита успокоила всех.

— Господин Жакобюс, — сказала она, — вы просили меня найти двух решительных людей для вашего дела с бриллиантами. Я думаю, вы никого не найдете лучше этих господ.

— Но они провели меня, как гуся!

— Это только доказывает их ловкость.

— Вы, пожалуй, правы…

Затем без всяких предисловий Жакобюс предложил Фигасу и Пьенуару двести тысяч франков в награду, если они сумеют пробраться в указанный им дом и похитить там драгоценностей на миллион.

— Так вы нам смеете предлагать воровство? — возмущенно вскричал Пьенуар.

— Я полагаю, что это вам не впервой, — заметил жид с величайшим хладнокровием.

— Понятно, что это немного шокирует господина герцога, отвыкшего от дел этого рода, но стоит только взяться…

— Я говорил тебе, что твои глупости нас до добра не доведут! — крикнул Фигасу Пьенуар.

— Что делать, мой друг, кто не бывал молод? Однако, господин Жакобюс, где и когда мы должны действовать? — спросил Фигас.

— Я сам отвезу вас на место в своей карете. Знайте, что владелец известного сокровища только недавно прибыл во Францию. Я видел эти камни, они чудо как хороши, даже лучше ваших, — прибавил он, обращаясь к Жуаните. — Я знаю, в каком месте они находятся, надо всего лишь совершить маленький взлом.

— Ну и когда же надо отправляться? — спросил Фигас.

— Нынче вечером; ждите меня в конце Венсенской аллеи около полуночи, я отвезу вас на место.

— Решено! Значит, завтра у нас в руках будет куча золота! — воскликнул Фигас, похлопав по плечу Пьенуара.

— Или мы окажемся на Гревской площади.

Жуанита удалилась, пожелав им спокойной ночи и успеха. В полночь Жакобюс и два его клеврета тайно прибыли в Ланьи, маленькую деревеньку близ Шелля.