— Где? — спросил он, немедленно повернувшись в сторону двери.

— Черт возьми, Ник, — пробормотала я, и в этот момент Коннор посмотрел прямо на нас. Наши глаза встретились, и он улыбнулся, затем снял кепку и провел рукой по густым темным волосам.

— Одри, привет. Как твоя голова?

Я проигнорировала вопросительный взгляд Ника и слегка коснулась лба, словно он еще немного болел.

— Уже лучше, спасибо.

— Рад слышать. — Он глянул на Ника, потом снова на меня, явно ожидая, что я их познакомлю. Я не собиралась продолжать этот разговор, но тут он сам решил представиться: — Привет, я Коннор.

— Ник.

С видом собственника Ник небрежно приобнял меня за плечи. В любой другой ситуации я бы уже спихивала его руку — не любила, когда Ник так делал, даже когда мы встречались, — но только не сейчас. Пусть Коннор думает, что я провела всю ночь, впиваясь ногтями в спину Ника. В общем-то, так оно и было.

Коннор стоял перед нами, глупо улыбаясь, словно ждал объяснений. Я начинала злиться. Я была единственной, кто заслуживал объяснений. Она была так возмутительно явно в него влюблена, что даже мой четырехмесячный племянник понял бы это. Я хотела сказать что-нибудь язвительное, но бариста вдруг крикнул:

— Следующий!

Слава богу.

— Увидимся, — бросила я Коннору, изобразив улыбку.

— И этот парень полез тебя целовать? — фыркнул Ник, даже не понижая голоса. — Детка, да у него же просто не было шансов.

Я резко ткнула Ника под ребра и оглянулась через плечо, чтобы посмотреть, услышал ли его Коннор. Он смотрел на меня с непроницаемым выражением лица, и я почему-то вздрогнула.

Я повернула флакон мерцающего лака для ногтей, чтобы прочитать название оттенка. «Коралловый поцелуй». Меня передернуло, а в голове зазвучал голос Одри: «Возьми цвет поярче, будь отважнее, стань другой». Легко ей говорить. Одри не нужно становиться другой, чтобы достичь того, чего она желает. Или чего желают другие.

Не стоило приглашать ее на квиз. Неужели я забыла, каково это — постоянно выдерживать сравнение с ней? Одри затмевала все вокруг в радиусе тридцати метров. И так было всегда. Глупо было ожидать, что Коннор обратит внимание на меня, когда она рядом.

Одри не в курсе, что я их видела. Я вернулась к столику, поправив блеск на губах, и мысленно подбадривала себя быть поживее, но Коннора за столиком не оказалось. В поисках Одри я глянула в сторону музыкального автомата — как раз в тот момент, когда он к ней наклонился. На глазах выступили слезы, и я отвернулась. Но когда осмелилась посмотреть снова, то заметила, что Одри его оттолкнула. Я была приятно удивлена. Раньше она не всегда поступала правильно.

Какая же я идиотка, что надеялась привлечь Коннора. Мы знаем друг друга много лет, провели вместе кучу бессонных ночей за учебой и внезапными завалами на работе. Если Коннор и считал меня не просто другом, у него было много возможностей проявить свои чувства. Но за исключением того пьяного поцелуя наши отношения оставались чисто платоническими.

С той ночи, когда мы отмечали выпускные экзамены, прошло четыре года. В крошечную квартирку нашей подруги Бетси втиснулась целая толпа людей, которые наконец-то закончили учебу на юрфаке и от счастья напились дешевого пива. Все начиналось довольно невинно: мы с Коннором сидели на диване, покрытом слоем кошачьей шерсти, когда вдруг его нога задела мою. В обычной ситуации я бы просто немного подвинулась, но в тот вечер все было по-другому. Учеба окончена, впереди бесконечные возможности. В общем, я не стала отодвигаться, а Коннор прижался к моему бедру еще сильнее, потом будто невзначай положил руку на спинку дивана, кончиками пальцев коснувшись моих волос. Я чуть не упала в обморок от волнения.