Помимо собственной условной стабильности печаль дает вторичную выгоду – это способ обезопасить себя от зависти, сохранить существующие приятельские отношения, как бы выставив щит: не надо, друзья, не завидуйте, у меня все так же плохо, как и у вас. Когда вы рассказываете что-то типа «Ой, опять со своим поругалась, пьяный пришел! Начальник – скотина, опять отчет забраковал!» – вас будут с удовольствием слушать и сочувствовать вам, в общем, уши друзей и подруг ждут вас. А вот если вы примчитесь на встречу с подружками в новой шубке из соболя и с колечком на пальце… Боюсь, это огорчит их, не каждая подруга способна вынести такую нагрузку. Людям все же очень трудно искренне радоваться за других, и это надо принять как данность.

Эта же схема работает и в межгендерных отношениях. Пока девушка в тоске и депрессии, ее мужчина в роли спасателя находится рядом с ней. И вот он, рыцарь в сияющих доспехах, веселит ее, спасает, а она становится заложницей этой печали, ангедонии. То есть снова вторичная выгода – удержать возле себя близкого человека, своего мужчину. Ведь как только барышня начнет радоваться, как только у нее все будет складываться хорошо, герою-спасителю это не понравится, он перестанет чувствовать свою нужность, утратит свою миссию. Если их отношения держатся исключительно на ее депрессивном состоянии, то радость партнерши станет крахом для этих отношений.

Но и это лишь поверхностные причины неспособности радоваться. Корни удержания фоновой печали, понурого тревожного состояния, как правило, живут в детстве. Одна из моих пациенток рассказывала, как однажды, еще ребенком, она играла в саду, ловила бабочек и беззаботно смеялась, и вдруг ее позвал отец: «Машенька, иди сюда!» – «Что, папа?» – Ну иди, подойди ко мне поближе!» А когда она подошла совсем близко, он ее со всей силы ударил по голове: «Ты почему посуду не помыла?!!» Сможет ли этот ребенок в дальнейшем пребывать в радостном состоянии? Нет. Чтобы прийти в себя, снова научиться радоваться, ей необходимы сотни часов психотерапии. К сожалению, в детстве такие эпизоды не единичны, а потому такой девочке приходится постоянно быть мобилизованной. Она не может радоваться без оглядки – ведь никогда не знаешь, в какой момент может вновь обрушиться родительский приступ гнева – отец с кулаками или орущая психопатичная мать. В конце концов ребенок, подросток, а потом уже взрослая женщина будет находиться в состоянии грусти, печали, тревожной мобилизованности, фобии. Самое сложное в этом – непоследовательность: ты никогда не знаешь, когда будет новая вспышка, удар, истеричный крик, а потому состояние «наготове» становится привычным. Все это настолько жестко закрепляется в бессознательном, что продолжает негласно командовать поведением всю оставшуюся жизнь.

Для того чтобы ощутить радость, разрешить ее себе и начать радоваться, выполните это упражнение. Когда вы останетесь дома в одиночестве, задайте себе вопрос: