За каменными воротами располагался графский район Теплогарева. Пещера была такой же большой, как и предыдущая, но без отверстий в куполе и колонн. Просторная центральная улица шла прямо к большому графскому кирпичному особняку, прилегающему к своду пещеры. За центральными высоченными домами стояли еще несколько поменьше. Мощеные чистые улицы были выстланы тесаными дубовыми бревнами и освещались масляными фонарями с причудливой резьбой. Выход на противоположную сторону располагался слева от графского дома. В городе было светло, на улицах общались богатые купцы и бояре. Сам граф Элиас Хитрый — высокий тощий мужчина не старше сорока, со светлой щетинистой рожей, стоял на крыльце своего кирпичного терема и разговаривал с дамами. Бор и Арыс проследовали мимо всего этого действа и беспрепятственно вышли в темнеющую дубраву.

Через четверть часа солнце уже село за горизонт. Кривые вековые дубы стояли по обеим сторонам широкой дороги. Путники не торопясь шли по обочине дороги, дабы не норовить попасть под мчащиеся телеги, повозки и прочий гужевой транспорт, периодически пролетающий мимо. В остальном путь был спокойный и безопасный.

— Расскажи, что вообще происходит, здесь, в южных землях. Я вроде как уже неплохо соображаю в политике, что происходит в Омуте, Тюлипе, Цветочном Городе, но вот что с Эльдергритом и Орайджином, я видно прослушал.

— В принципе, все тоже самое, что и везде. Та же борьба за власть, то же грязное злато, облитое невинной кровью. Родения зародилась здесь, в Орайджине и Эльдергрите. Уж где точно, никто сейчас не помнит. За морем нас стали величать Эль-Рутенорум, на тамошний манер. Сами же мы всегда жили мирно племенами, называвшимися по местностям в которых обитали — Поляне, Лесовики, Горяне, Озерники — но все жили дружно и долго не воевали друг с другом. Постепенно некоторые племена ушли на север, кто в Ангариду, кто в Медиваль. А те, что остались здесь объединились против набегов со стороны Эль-Ифрама и доломитов. Со временем люди Медиваля, Севера, Орканума и Омута стали воевать между собой. В итоге Омут стал наиболее сильным по эту сторону гор и образовал Родению, которая при объединении с Ангаридой стала называться Рутенорумом. Затем в начале нашего, Имперского, Эона император Камень провозгласил Рутенорум Империей Альсакра. Теперь же, спустя пять сотен лет, Империя рушится. Ангарида, никогда не сопротивлявшаяся, но никогда и не горевшая желанием быть с Империей, не оказывает Омуту никакой помощи, хотя все еще официально не выходила из состава Империи. Северные княжества скоро разрушат столицу. Орканум не отсоединялся от Империи, он всегда был в ее составе. Но, сейчас, он не способен ей помочь абсолютно ничем. Да еще и беспокойства в южном Оркануме. В Волове́, это всего в нескольких десятках верст дальше по дороге, в сельсовете, так там называют местное управление, сидит родной брат теплогаревского графа Элиаса — Кириил.

— Так Теплогарево же враждует с Воловой, — удивился Бор.

— Враждуют два брата, — уточнил Арыс, — а мирные жители страдают. Дикое поле и леса между Теплогаревом и Воловой снова превращаются в поле брани. Тени теряют свой вес. Скоро раздробится не только Империя, но даже Орканум, — Арыс рассеялся.