— Лина… — вдруг прошептал ей Люк на ухо. Лине даже показалось, что она вздрогнула, но скорее всего, это была игра воображения. — Я не знаю, слышишь ли ты меня, но и молчать больше не могу. Я должен тебе это сказать…
И он замолчал. Да что же это такое?! Говори же, говори! Не останавливайся… Лина чувствовала, что сейчас услышит что-то очень важное для себя.
— Когда я тебя увидел впервые, — продолжил Люк, — то первой мыслью была, что твоя красота холодная, замораживающая. Ты так на меня смотрела… От твоего взгляда я мерз…
Разве? Вот уж не думала, что произвела на него именно такое впечатление.
— Но ты мне идеально подходила. Как моя невеста для родителей, жительница северных стран. Там девушки похожи на тебя, — он улыбнулся, Лина поняла это по голосу. — Здесь меня тоже устраивала твоя замораживающая красота. Только Жанна и посмела сунуться к тебе, но она никогда не отличалась силой ума. Остальных же твоя красота отпугнула, что мне и нужно было. Знаешь, поначалу ты меня так раздражала!
Ей ли не знать. Она бы назвала это даже не раздражением, а нетерпением. Сама она чувствовала себя помехой на его жизненном пути. Но она не навязывалась, а всего лишь согласилась на не самую легкую роль.
— Ты казалась мне слишком простой и невежественной, совершенно мне не подходящей. Потому я и нанял всех этих учителей…
Он снова замолчал, прижимаясь губами к ее шее. Из груди его вырвался тяжкий вздох.
— Сможешь ли ты простить меня за то, что унижал? — прошептал он ей на ухо, лаская его губами. Лина могла поклясться, что по телу от его щекочущего дыхания побежали мурашки. Но ничего этого Люк не заметил. — Я делал это специально, потому что злился… Теперь я понимаю, что уже тогда желал тебя со страшной силой. Но это было из разряда… В общем, я не мог об этом думать, а уж тем более, верить этому.
Она понимала и никогда не считала себя ему ровней. Унижать себя не позволяла, но и на одну с ним ступень не становилась никогда даже мысленно. Как же это все грустно!
— А потом я стал лучше узнавать тебя, больше разговаривать. И тогда я понял, что красота твоя вовсе не холодная, что внутри тебя живет очень цельный человечек, который точно знает, чего хочет от этой жизни. Ты с таким жаром каждый раз доказывала, что ничем не хуже меня, что, наконец-то, и я это понял. И знаешь… я как-то вдруг осознал, что все те девушки, что нравились мне раньше, не идут с тобой ни в какое сравнение.
Бедное ее сердце! Оно пропускает удар за ударом! Если так и дальше пойдет, то оно остановится от радости. И тут Лина отчетливо почувствовала, как шевельнулись пальцы на ногах, а потом и на руках, но больше ничего сделать она не смогла. Даже малейший знак, что слышит его, послать Люку не получилось.
— Там, на озере… я испугался силы своих чувств к тебе, — его голос звучал так тихо, что Лине приходилось напрягать слух. — С тобой мне было так хорошо, как ни с кем до тебя. И я понял, что мне будет хотеться этого все время. Второй раз я испугался в пещере истины, когда едва не отменил ритуал, который заставил тебя мучаться. Я не имел права заставлять тебя проходить через все это. И за это я тоже хочу попросить прощения. Не знаю, хватит ли у меня сил сказать все это тебе в лицо… Но сейчас я не могу молчать, слова сами рвутся наружу.