Нет! Все! Больше она не будет думать об этом! В конце концов, она и домой сбежала только для того, чтоб хоть какое-то время не видеть его и не слышать. А в идеале, нужно еще заставить себя не думать о нем.

Решительно сбросив одежду, Лина закрылась в своей комнате и набрала Катю. Всю неделю, что лечила народ Саржении, она даже не общалась с близкими по телефону. Труднее было объяснить, почему там, куда они отправлялись в командировку, не было связи. И снова пришлось сочинять про секретный военный объект в закрытом городе.

Какое счастье, что у подруги как раз сегодня оказался выходной. Катя даже слушать Лину не стала по телефону, и уже через час пришла с полным пакетом выпивки и закусок. Чтоб не смущать маму Лины, стол они накрыли в ее комнате. Наверное, Лине сейчас больше всего хотелось именно выпить. Катя, как всегда, правильно угадала ее настроение.

У подруги накопилось столько новостей, что рот у нее не затыкался. Она тарахтела без умолку, Лине только и оставалось, что потягивать вино и слушать, слушать… Но так даже лучше, чем придумывать, что ответить на тот или иной вопрос, на который правдивого ответа не было. Да и она радовалась за Катю. Жизнь у той била ключом и не только в плане работы. Тот самый босс, что нанял ее на работу и которого она назвала душкой, влюбился в нее по уши. И кажется, дело у них очень стремительно шло к свадьбе. Ну по крайней мере, Лина очень на это хотела надеяться.

Неладное Лина подметила, когда уже перевалило за полдень, и Катя изрядно набралась. В отличие от подруги, с которой пила почти наравне, разве что чуть меньше, Лина не пьянела, и голова ее постепенно начинала болеть все сильнее. Дошло до того, что она уже не могла сидеть и терпеть эту боль, вынуждена была прилечь на диван. Наконец, и Катя заметила, что с ней что-то происходит.

— Ты случайно не заболела? — нахмурилась подруга и припечатала ладонь ко лбу Лины. — Ничего себе! — сразу же отдернула руку. — Да у тебя же температура… Теть Вер! — заорала она так оглушительно, что Лине показалось, будто лопнули барабанные перепонки, а внутрь головы потекла расплавленная лава.

— Чего горланишь, как на пожаре? — заглянула мама в комнату и тут же изменилась в лице, заметив дочь, лежащую на диване.

— У Линки пожар в бошке! — ткнула в нее Катя пальцем. Все же, набралась она прилично, координация подводила, и от резкого движения подруга чуть не соскользнула с кресла. — Температура то есть…

Мама приблизилась к дивану и опустила прохладную ладонь дочери на лоб. Лина даже прикрыла глаза от удовольствия. Так бы и лежала вечно!

— Высоченная! — выдохнула мама и метнулась в зал. — Вернулась с термометром.

Пока Лина мерила температуру мама приготовила чай с малиной и вежливо выставила Катю за дверь.

— Завтра позвоню, — проорала та из коридора и поковыляла к такси, что уже минут десять как ждало ее возле подъезда.

К тому моменту Лина уже знала, что температура у нее поднялась до отметки 39,8, что начинает першить в горле, а глаза отказываются держаться открытыми из-за сильной головной боли.

Жаропонижающие сбили температуру на градус, и сразу же та начала ползти вновь. Ближе к вечеру Лине стало так плохо, что мама вызвала скорую. Как ее везли в больницу, помнила местами. Разве что сирена звучала в ушах колокольным набатом, слившимся в сплошной вой.