– Ты бы заткнулся, а? – предложил Спирос. – Если Питер захочет нам что-то рассказать, он расскажет, если нет – его дело.

– Подъем, бездельники! Сдавать миски и строиться!

Это был сержант Уэйт.

– Гудьира что-то не видно.

– Вон он – шатается уже.

Когда рота вернулась на учебное поле, капитан фон Крисп и лейтенант Горн были уже на месте. Они прекрасно отобедали в офицерском шатре, причем помимо говяжьего супа и телятины в виноградных листьях попробовали то, что давали их солдатам. Инициатором был капитан, который привык контролировать все, что касалось жизни вверенных ему людей, а лейтенант, чтобы покрасоваться перед коллегой, съел чуть ли не целую порцию баланды с бараниной, в результате чего объелся.

– Что это было там в супе, капитан? – спросил лейтенант, осторожно поглаживая живот, кирасу он был вынужден снять.

– Сечка.

– Сечка?

– Да. Это крупа такая.

– Крупа? Я никогда не ел никакой крупы. Как вы думаете, меня не пронесет?

– Не знаю, – пожал плечами фон Крисп, едва сдерживая улыбку. – Мне приходилось днями сидеть на солдатской каше, и ничего особенного со мной не случалось.

– Правда? – В глазах лейтенанта было недоверие, потом он тяжело вздохнул. – М-да, а мне казалось, что на войне самое страшное – выйти лицом к лицу с противником.

– Увы, есть еще блохи, холера, кровавый понос и много чего другого, что уносит жизней куда больше, чем превосходящие силы противника… Ну вон, кажется, и наша рота идет.

Они какое-то время наблюдали за шагавшими не в ногу невольниками, которые тем не менее крепко держали учебное оружие, и высоко поднятые пятнадцатифутовые древки уже не болтались из стороны в сторону, как это было утром.

– А они окрепли после вашего занятия, капитан, – заметил лейтенант безо всякой лести.

– Окрепли, – согласился тот. – А вот сержант совсем расслабился, эк его раскачивает.

– Кажется, его зовут Гудьир.

– Гудьир. Придется поучить эту сволочь, мне такие вояки на поле боя не нужны.

Лейтенант со скрытой завистью посмотрел на фон Криспа. Ему тоже хотелось научиться говорить с такой жесткостью в голосе. Для себя он решил, что обязательно потренирует эту интонацию на досуге.

– Р-рота-а, стой! – прокричал сержант Уэйт, однако невольники какое-то время еще продолжали шлепать по пыли. – Направо повер-тайсь!

С горем пополам была выполнена и эта команда.

– Сержант Гудьир, приведите мою лошадь! – приказал капитан.

– …ушсь! – покачиваясь, отсалютовал тот и, повернувшись, зигзагами побежал к коновязи.

Капитан стал ждать, ждали и остальные, подозревая, что сейчас что-то произойдет.

Вскоре Гудьир вернулся, стараясь держась за повод.

– Уэйт, дай ему рогатку, – скомандовал фон Крисп.

– Слушаюсь!

Сержант выхватил у ближайшего рогатчика оружие и подал коллеге. Гудьир взял древко и стал удивленно озираться, не понимая, к чему это.

– Сержант Гудьир, вы внимательно слушали все мои объяснения?

– Так тчно, гспдин кптан, сыр… сэр… Ик!

– К тому же вы имеете представление о действиях в боевом порядке, вы же настоящий пехотный сержант, я прав?

– Я прав, – кивнул головой Гудьир. – То есть – вы прав, гспдин кптан, сыр… Ик!