– Но уходить со службы, менять мундир…

– Полагаю, Сергей Ильич, тому есть резоны. Господа из Петербурга не желают явно вмешивать Россию в этот конфликт – вот и ограничиваются закулисной, так сказать, помощью. Монитор, который нам с вами предстоит принять, строится на российские деньги – после победного завершения войны, ценные бумаги Российской Империи взлетели до небес, и средства в кои-то веки можно не считать. Недаром ходят слухи, что государь император собирается начать строительство железной дороги через всю Империю, от Петербурга до Тихого океана!

– Да, я об этом слышал. – отозвался Серёжа. – Но как же с доктриной Монро? Неужели североамериканцы так просто впустят нас на свой задний двор?

– Российская Империя… – после небольшой паузы ответил Повалишин, – союзник Североамериканских Штатов, в особенности после того, как мы помогли им одолеть англичан. А кроме того, и это, пожалуй, самое важное: наше Отечество до сих пор не было замечено в попытках захватов заморских колоний. Нам и Сибири с Туркестаном с лихвой хватает. Так что Россия для североамериканцев сейчас – самый подходящий партнёр в политике.

– А они для нас?

– Они для нас тоже, если учесть их распри с Британией. Но – с вашего позволения, вернёмся к нашим баранам, сиречь мониторам.

Серёжа не возражал.

– Судно, которым мне предстоит командовать, перестроено – вернее сказать, построен заново, – по заказу нашего Морского министерства. И если для достижения неких не вполне понятных нам с вами целей, решено передать его флоту республики Перу, то так тому и быть. А, поскольку, военных моряков у этой латиноамериканской державы недостаёт, то и команда на мониторе будет частично из российских матросов и офицеров. Для виду они, как и мы с вами, выйдут в отставку и поступят в перуанский военный флот. А по окончании компании, желающие смогут вернуться на российскую службу. А что вас, батенька, заранее не предупредили, когда отправляли в Америку – государственные секреты-с! Понимать должны, не маленький…

Серёжа, не дослушав, собеседника, вскочил, отдёрнул занавеску, и высунулся из окна вагона. Впереди по ходу поезда, раздавались крики, оглушительный рёв тысяч бизоньих глоток сухо щёлкали выстрелы.

– Просьба к пассажирам отойти от окон во избежание несчастных случаев! – раздался за Серёжиной спиной уверенный голос. – Администрация «Юнион Пасифик» не несёт ответственности за смерть и увечья, причинённые при нападении дикарей! Эй, мистер, вас это тоже касается! Убирайте свою задницу из окошка, пока её не прострелил какой-нибудь вонючий кайова!

Серёжа подскочил как ужаленный, сильно ударившись макушкой о раму, и обернулся, пылая негодованием. В проходе между сиденьями стоял кондуктор – тот самый, что проверял билеты при посадке на поезд. Только сейчас он был без форменного сюртука, рукава полотняной рубашки закатаны до локтей, а в руках он сжимал винтовку.

– Да как вы смеете, любезный, так обращаться к офицерам… – начал, было, возмущаться Повалишин, но проводник уже заметил их мундиры и сбавил тон:

– О, так вы, мистер, моряк? – Извините, сослепу не разглядел. Вы, надеюсь, при оружии?