— У меня это где-то написано?

— Ты все утро сияешь и песенки поешь.

— Я и раньше улыбалась и пела, и без всякого секса.

— Обычно, когда ты чистишь навоз, ты не поешь безостановочно. И вид у тебя такой… блаженный, понимаешь? Невозможно поверить — после всего, что на тебя вчера свалилось… А поскольку целовалась ты с Коннором, значит, и секс был с ним.

— Мало ли кто с кем целуется? Вовсе не обязательно это связано с сексом. А у тебя сейчас разве не урок на плацу?

— У меня еще пять минут, а я за все утро тебя в первый раз застала одну. Если, конечно, в твои планы не входит оповестить Бойла. По твоему счастливому виду могу предположить, что все прошло превосходно и даже замечательно.

— И превосходно, и замечательно, и это никакая не тайна. Мы с Коннором решили, раз мы команда, а иногда такие вещи чреваты осложнениями — только у нас этого не будет! — то мы должны всех поставить в известность. Причем прямо сейчас.

Она взяла поводья, удила, седло и попону.

— Так что знай: мы с Коннором теперь вместе.

— И вам вместе хорошо, и ты счастлива, — добавила Айона, тоже захватила кое-какое снаряжение и вышла вместе с подругой. — Значит, вам хорошо вместе. Но почему ты говоришь «прямо сейчас»?

— Потому что сейчас — это сейчас, а что будет завтра, одному богу известно. Вы с Бойлом можете загадывать далеко вперед, вы с ним так устроены. — Мира вошла в денник к Мэгги, кобыле, которую выбрала для одной из сегодняшних клиенток. — А я в таких делах предпочитаю жить одним днем.

— А Коннор?

— А он, по-моему, во всех делах такой. Это для Цезаря, — показала она на кипу снаряжения. — Бросай здесь, я сама разберу. У тебя же урок.

— Ну хоть скажи: ваш секс можно было назвать романтическим?

— До чего же у тебя нежное сердце, Айона! Скажу: да. И это было неожиданно и по-настоящему чудесно. — Она на мгновение прильнула щекой к мягкой шее Мэгги. — Я думала, раз уж мы решились, сейчас ринемся очертя голову. Но он… Он наполнил комнату волшебным сиянием. И меня тоже.

— Ой, как здорово! — Айона шагнула и крепко обняла Миру. — Просто дивно. Вот теперь я тоже счастлива.

Айона взяла под уздцы уже оседланного Аластара, своего могучего серого красавца, и вывела на плац. И заулыбалась, слыша, как Мира снова запела.

— Она влюблена, — шепнула Айона своему коню и потерла его мощную шею. — Только еще сама этого не понимает. — Аластар ткнулся в нее носом, Айона рассмеялась. — До сих пор так и светится, ты видел?

Продолжая тихонько напевать, Мира повела лошадей в загон и привязала к изгороди. Потом собралась идти за последним конем, но тут увидела Бойла, который уже вел Руфуса под уздцы.

— Вот спасибо! У Айоны урок конкура, а я пока повожу здесь своих клиентов, надо убедиться, что они умеют сидеть в седле, как утверждают.

Она подняла голову.

— Славный денек, да? Удачно, что они целый час заказали.

— Только что был звонок — еще один заказ на четверых на двенадцать. Благодаря этой свадьбе тут столпотворение.

— Могу и этих взять. — Сил у Миры хватило бы и на то, чтобы весь день и полночи чистить конюшню, не то что водить верховые группы. — Я тебе за вчерашний день задолжала.