– Ты украл у меня женщину!

Тут же стены задрожали, с потолка посыпалась штукатурка. Люди закричали, побежали к выходу, ища спасения. Даже жрец бросил свои фолианты и, подхватив подол мантии, бросился наутёк за остальными.

Он сказал «украл у меня женщину»? Значит, он считает её своей?

От этой мысли в груди Аделины почему-то разлилось тепло. Странное, необъяснимое и очень светлое. А как может быть иначе, если вдруг камаэль говорит, что ты его женщина?

Она не сдержала глупую улыбку надежды, глядя, как народ в панике бежит, спеша покинуть осквернённое неугодным браком святилище.

На месте остался только Каверон.

Он вцепился одной рукой в рукоять на поясе, а другой в локоть Аделины. Лицо перекосило от злости – ещё бы, ему в который раз мешают получить то, что он так яростно хочет. Причём в этот раз всё происходит под самым носом.

Аделина попыталась высвободиться, но железные пальцы не дали этого сделать.

– Пусти! – крикнула она.

Каверон только дёрнул её на себя, прижав так сильно, что у Аделины дыхание спёрло. Она чувствовала его запах и не знала, куда от него деться.

– Ну! Попробуй, забери её! – буквально выплюнул лорд Рафинод. – Думаешь, я не усилил охрану? Стража! Ко мне! Нафаршируйте его магическими стрелами!

Аделина застыла. Неужели всё сначала? Неужели опять? Она не вынесет ещё раз наблюдать смерть Ингемара.

– Нет! – закричала она, когда из-за колонн одним разом выступили наёмники и выпустили в Ингемара залп светящихся стрел.

Как в замедленно действии Аделина видела полёт этих светящихся голубоватых стрел, видела, как они приближаются, как неспешно качаются крылья камаэля, как он ласково, с улыбкой смотрит на неё.

Но когда стрелы почти достигли Ингемара, они рассыпались в снег и растаяли, даже не долетев до пола.

Потом время снова пришло в норму. Наёмники растерянно уставились на Каверона, глаза круглые, испуганные. Ещё бы – оказалось, что их арбалеты больше не работают.

Лицо лорда Рафинода покраснело, глаза налились кровью, как у взбешённого борова.

– Стреляйте, недоноски паршивые! За что я вам плачу? Залп! Ещё залп!

Улыбка Ингемара стала ещё теплее и шире.

– Можешь не стараться, – сказал он мягко. – Эти стрелы работают только против демонов. А я не демон. Снова.

Аделина не понимала, что происходит, но верила каждому его слову. Как тут не поверить, когда перед тобой в воздухе камаэль, который прилетел за ней. Он ведь прилетел за ней!

– Отпусти Аделину, и обещаю, – произнёс Ингемар, покачивая крыльями, – я пощажу тебя.

Каверон буквально затрясся от бешенства. Аделина ощущала, как его дёргает, как он кипит и исходит ядом. Попыталась высвободиться, оттолкнуть, но тот лишь притянул её сильнее. Потом поднял на камаэля одурелый взгляд и проговорил сквозь зубы:

– Если она не будет моей, то не будет ничьей.

И выхватил меч из ножен.

Дальше всё произошло в одну секунду.

Холодный блеск стали, мелькание белых перьев, вспышка, толчок, чей-то крик. Потом темнота, тишина и долгожданный покой.

Но в этой тишине и покое Аделине казалось, что её окутало что-то тёплое и пушистое. Оно несло её через вселенную куда-то очень далеко, где больше никто и никогда не причинит ей вреда.