Искал, но так и не нашел.

Взяла ли Маура куртку с собой? Я этого так и не узнал. Почему куртки не оказалось в ее комнате?

Я отворачиваюсь от ее дома и смотрю вдаль. У меня есть несколько минут, и я знаю, куда хочу пойти. Я пересекаю дорогу и выхожу на железнодорожные пути. Ходить по путям запрещено, но я теперь все равно хожу по краю. Я иду по путям из центра города, мимо Даунинг-роуд и Коддингтон-террас, мимо склада и старого промышленного предприятия, переделанного в банкетный зал и студию кругового тренинга.

Я теперь вдали от цивилизации, высоко на холме между вокзалами Вестбриджа и Касселтона. Я обхожу битые пивные бутылки, приближаюсь к краю. Смотрю вниз, вижу шпиль вестбриджской пресвитерианской церкви. Его освещают начиная с семи вечера, так что ты, наверное, видел его в ту ночь. Или ты так обкололся и напился, что ничего не замечал? Я знал, что ты начал увлекаться легкими наркотиками и алкоголем. Задним умом я понимаю, что должен был остеречь тебя, но в то время мне это не казалось чем-то из ряда вон. Все этим увлекались – ты, Маура, большинство наших друзей. Я в этом не участвовал только потому, что занимался спортом.

Я делаю еще один глубокий вдох.

Так как все это случилось, Лео? Почему ты оказался здесь, в другой части Вестбриджа, а не в лесу близ прежней базы «найков»? Вы с Дайаной хотели побыть наедине? Пытались уйти от своих друзей по Конспиративному клубу? Намеренно ли вы держались подальше он прежней базы? Почему вы пришли сюда? Как оказались на железнодорожных путях?

Я хочу получить хоть какой-нибудь ответ от тебя. Но ты молчишь.

Я жду еще немного, потому что знаю: уже скоро. В это время дня по главному пути поезда проходят каждый час. Наконец раздается свисток – поезд отправляется с Вестбриджского вокзала. Уже совсем рядом. Какая-то часть меня заставляет стоять на путях. Нет, я не хочу покончить с собой. У меня нет суицидных настроений. Но я хочу знать, что мог чувствовать ты. Я хочу реконструировать события той ночи, чтобы точно знать, что ты чувствовал. Я стою в ожидании, поезд грохочет за горизонтом. Рельсы вибрируют так, что я начинаю опасаться за их целостность. Неужели ты не чувствовал этой вибрации под ногами? А Дайана? Или вы стояли в стороне, как я? Неужели вы оба смотрели на шпиль, потом повернулись и в последнюю секунду решили перепрыгнуть через пути?

Теперь я вижу поезд. Я смотрю, как он приближается. Ты видел его в ту ночь? Слышал? Чувствовал? Не мог не слышать. Когда состав проносится мимо, меня и вагоны разделяют добрых десять ярдов, но я вынужден закрыть глаза, поднять руку, чтобы защитить лицо. Поток воздуха чуть не сбивает с ног. Одна только мощь локомотива, одна лишь масса, помноженная на скорость, ужасает. Сокрушающая неотвратимая сила.

Разум, как и сердце, идет туда, куда хочет, а потому я представляю, как передняя решетка разрушает человеческую плоть. Я представляю, как крутящиеся колеса перемалывают в прах кости.

Я усилием воли открываю глаза, скашиваю их и вижу проносящийся мимо поезд. Кажется, это длится вечность, поезд бесконечен, он дробит, истирает, уничтожает. Я смотрю на него, он размывается в моих глазах, на которых проступает влага.