– А знаешь, как тяжело мне пришлось на последних съемках? – выпучил глаза Харитон. – Серьезная роль. Така-а-ая нагрузка! Но режиссер меня похвалил. – Он горделиво надул губы. – Так и сказал: «Потрясающе правдоподобно, Харитон». Понимаешь?

Его буквально трясло от возбуждения.

– О да, ты молодец! – улыбнулась я.

– Да! Увидишь ролик – упадешь, – пообещал он.

Я кивнула. Мне захотелось притвориться мертвой – совсем как Федя. Кошкин в это время продолжал здороваться со всеми проходящими мимо людьми.

– Это Иннокентий Михайлос, это Саша Какелия, это Егор Дринк… – представлял он мне выряженных в перья и фальшивые жемчуга незнакомцев. А потом наклонялся к уху и шептал: – Да ты знаешь его, знаешь. Вспоминай. Тот самый чувак, который чистил яйцо пастой «Бленд-а-мед»!

А потом была Оксана – «Голден Леди», Наташа – «Крылатые Олвейс», Миша – «Доктор, у нее кариес! Но ведь мы каждый день чистим зубы!» и Зина, которая снималась в «Бай-бай, прыщики».

Когда у меня нестерпимо заныла поясница, а от зевания чуть не вывихнулась челюсть, Харитон радостно спросил:

– А хочешь, я попрошу у Ирусика для тебя целую коробку пробников крутого шампуня?

– Чего? – хлопая глазами, я отставила на столик бокал.

– Мне их дарят после каждой съемки. Вот. – Он пошарил в заднем кармане и протянул мне… презерватив! – Упс. Хе-хе! – не растерялся Кошкин. – Не то. Щас. – Пошарил еще и вынул пару пакетиков из фольги. – Вот! – Запустил пятерню в волосы и наклонился ко мне: – Реально крутой! Никакой перхоти. Надо?

– Спасибо. Не стоит, – замотала головой я. – Это слишком… щедро.

Особенно для первого свидания.

– Как хочешь! – надулся Харитон. И, завидев кого-то в толпе, замахал руками. Затем обернулся ко мне: – Подожди, я сейчас.

Он метнулся к разодетым в дорогие костюмы мужчинам и бодро заговорил с ними. «Наверное, подмазывается, чтобы взяли в следующий ролик», – подумала я.

– На прошлый корпоратив он привел сюда Тину и сказал, что ее кожа такая же гладкая, как линолеум, – раздалось за моей спиной.

Я сразу узнала этот голос. Стало так неприятно и мерзко, что по спине мазнуло холодом. Обернулась.

– Привет, – сказала, поджав губы.

Тим Левицкий. Собственной персоной. Стоял и нагло улыбался мне. Кто, вообще, пустил его сюда в джинсах и рубахе с закатанными до локтей рукавами?

– Как дела? – оскалился он, обнажая в кривой ухмылке ровные белые зубы.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я, впиваясь пальцами в сумочку. – Тоже снимался в рекламе средства для потенции? Или… хм, дай угадаю… облысение? Дурной запах изо рта? Венерические заболевания?

Левицкий улыбнулся еще шире:

– Вообще-то, я хозяин этого заведения. Подумал, вдруг ты желаешь смыться, хотел предложить вызвать тебе такси, но раз так… извини! Мне пора! – Он развернулся и пошел к двери.

– Тим! – Ненавидя себя, я направилась за ним. – Стой!

– Все еще злишься на меня? – спросил он, притормаживая.

Я обернулась, проверяя, заметил ли мое бегство Харитон. Но тот, как ни в чем не бывало, продолжал беседу с людьми в костюмах.

– Конечно, – ответила я честно. Мы вышли в коридор и встали друг напротив друга. – Ты сказал, что мы с тобой спали, хотя этого не было!