От дороги были видны особняки и роскошные дворцы, ехали мы уже фактически по улице, огороженной коваными оградами. Микон, оживившись, тоном экскурсовода расписывал, кому принадлежит та или иная усадьба. Дорога была в принципе свободна, можно, обгоняя впереди едущие карты с нашего же парома, рвануть дальше, но было интересно, и я не спешил. Наконец добрались до городских ворот. Внутренний город с центральными районами и обширными территориями местного университета окружали высокие защитные стены, у которых было шесть входов-выходов.

Выполняя указания солдата, я подъехал к воротам, тот показал страже на въезде свой значок и махнул мне рукой, показывая, куда поставить машину. Заглушив хорошо потрудившийся двигатель и прихватив дочку – пусть тоже разомнёт ноги, – я покинул машину и направился к солдату, который уже разговаривал со здешним офицером. Бюрократия много времени не заняла, мой рассказ подробно записали, в том числе сведения о гноме-маге, которые пообещали передать местной гномьей общине. Потом выдали небольшой квиток временного гостя столицы, без документов никуда. Мы отдельно проследили, как в журнале отметили, что меня встретила группа сержанта Обрина. Только после этого вернулись в машину и, пропустив карету, влились в поток въезжающих в столицу. Микон обещал показать неплохую гостиницу среднего стандарта. Через два дня потребуется посетить магистрат, со мной пообщается дознаватель, а также маг из университета, у них уже будут свои вопросы, как я понимаю, чисто по Оклайну. Сведения собирают по всему, что я знаю. Ну-ну, посмотрим. Да и насчёт гражданства нужно решить, разрешение на проживание в столице мне выдали на месяц, максимальный срок. Я появился как раз к началу набора студентов в университет – удачно, но теперь понятно, отчего дороги переполнены, и мест в гостиницах почти не было, но стараниями солдата меня все же заселили – в служебную гостиницу для офицерского состава. Та хоть и небольшая была, но место свободное имелось, где машину поставить тоже, так что я заплатил за две недели вперёд – восемь серебряных монет с Оклайна за номер для старшего офицерского состава. С Миконом мы обговорили время и место завтрашней встречи в кабаке. Только я сразу потребовал, чтобы за мной зашли, не хватало ещё заблудиться. На это солдат, засмеявшись, пояснил, что трактир находится на первом этаже этой же гостиницы, после чего попрощался и убежал.

Все наши вещи с дочкой находились в двух небольших чемоданах. Когда Микон ушёл, я просто достал их из машины, запер её и направился в номер. Тот находился на третьем этаже. Гостиница оказалась хоть и небольшая, но пятиэтажная. Как и в любом крупном городе, где земли всё меньше и цена её растёт, здания тянутся не вширь, а ввысь. Управляла гостиницей пожилая женщина с прямой, как палка, спиной – как я понял, отставной военный на пенсии. Женщины тут служат наравне с мужчинами, но во вспомогательных частях, мне об этом Микон по пути рассказал. Она с интересом изучила монеты, показала номер с широкой кроватью – нам двоим хватит – и объяснила, как пользоваться уборной. В номере была своя, как и во всех остальных номерах этой гостиницы. Комната была достаточно просторная, с выходом на крохотный балкончик, с которого Маша с интересом изучала улицу. Одна боковая дверь вела в уборную, другая – в платяной шкаф, куда я убрал пустые чемоданы и вещи по полкам разложил. После этого проверил машину, оставленную на заднем дворике. Прицеп, сдавая задом, поставил в угол и отцепил. Тут в ряд две служебные кареты стояли, так что особо транспорт двор не загораживал. С другой стороны двора конюшня имелась. Денщики офицеров обычно на сеновале там спали. Сейчас конюх как раз чисткой занимался, так что во дворе большая куча навоза была, золотарей ждали, чтобы это всё вывезти.