Он цепко оглядел мое новое облачение и покачал головой.

– Да-а… знаешь, если бы я увидел тебя в таком виде месяц назад, подумал бы, что передо мной настоящая эльфийка.

– У них волосы светлые, – напомнила я, внутренне жмурясь от похвалы.

– Все равно, тебе очень идет. Но я не за этим так рано встал и полчаса торчу тут, как старый дурак. Вот, возьми. Думаю, тебе пригодится.

Я озадаченно приняла короткую деревянную трубочку, в которых, как известно, королевские гонцы возят важные грамоты, не боясь дождя и непогоды. В ней любое письмо сохранится лучше всякого сундука – главное, в сырость не открывать да сушить вовремя, если в воду упадет. А так – не промокнет, не отсыреет, не сломается и не порвется никакая ценность. Одно удовольствие иметь при себе такую полезную вещь.

– Это твоя новая подорожная, – пояснил Брегол, когда я непонимающе подняла глаза. – В ней – твое имя, место рождения (Ларесса, я думаю, подойдет?), пункт назначения (сама потом впишешь, что потребуется), а также залог, который я внес вчера от собственного имени. Если что случится, можешь смело ссылаться на меня – я подтвержу, что ручаюсь за тебя так же, как поручился бы за родную дочь. У эльфов, насколько я знаю, есть свои бумаги, но я на всякий случай вписал и их, так что с патрулями проблем у вас быть не должно.

– Спасибо, мастер Брегол, – дрогнувшим голосом ответила я, хорошо понимая, какое сокровище он мне сегодня подарил.

Да с подорожной я могу у любого патрульного, в любом городе, в любое время дня и ночи попросить помощи! Могу взять любой заем, какой потребуется – его потом спросят с поручившегося за меня купца. Могу беспрепятственно зайти в любой дом, и никто мне уже не откажет, потому что теперь я – не безродная беглянка, у которой не хватит средств оплатить себе приличный постоялый двор, а очень даже уважаемая дама, с которой не гнушается водить дружбу известный в этих краях купец.

– Надеюсь, это немного облегчит тебе жизнь, – виновато добавил Брегол. – Не знаю, как еще отблагодарить за то, что ты для нас сделала.

Я, не дослушав, слетела с седла и порывисто обняла мудрого купца, который, хоть и был немолод, но все же совсем не походил на старика. Густые русые волосы, теплые карие глаза, до боли похожие на глаза его сыновей, печальная улыбка, в которой проступает понимание… я никогда ее не забуду. Это правда. И ведь я ни о чем его не просила, ни на что не намекала, не решилась бы потревожить его такой трудной просьбой. Но он прекрасно понял мои сложности и все сделал как надо. Потрясающий человек! Действительно прекрасный!

– До свидания, Трис, – прошептала Зита, осторожно обняв меня за плечи. – Жаль, что ты уезжаешь. Жаль, что все так грустно. Я буду очень скучать.

– И я… – У меня отчего-то перехватило горло. – Береги ее, Велих. И сына береги тоже. Он у тебя замечательный. Чистый, как и весь твой род. А Леху передай, что я благодарна ему за все. И скажи… скажи, что мне очень жаль. Пусть не сердится, он ни в чем не виноват.

Велих хмуро кивнул.

– Передам, если увижу, но ты лучше сама скажи: ему будет приятно.