Оценить убытки было невозможно… Книги правления уничтожены… Личный состав противника истреблен… Сигнал тотального сопротивления на короткой волне Земли.

«Вызываем партизан всей нации… Сместить языковые понятия… Отрезать словесные линии… Отрезонировать “туристов”… Освободить входы и выходы… Гибнет фото… Гибнет слово… Ворваться в Серую Комнату».

Белая улица… полуденная телеграфная лента… вспыхивает призывный луч… полностью пожираемый крабом… Карл ворвался в серую комнату… магнитофон искажал луч одобрения… экраны щита управления: полностью пожираемый крабом… гибнет слово… На Белой улице вспыхивает ночной прибор… с высокой точностью воспроизводит район… гибнет крабовое слово… ворваться в серую комнату…

Преодолев кордон пыли, Карл вошел в серую комнату, битком набитую погребальными урнами, магнитофон искажал, неторопливая словесная пыль покрывала его тело, падая в пространство между мирами…

Пограничный город… полуденная телеграфная лента… гибнет слово… стружки электрикалов[72]… ворваться в серую комнату… гибнет фото… спуститься в настоящее время и там расследовать цель… далекий город — это Красная Столовая гора… песком по железу проносится битва… пожертвовать партизанами и мятежниками всех наций… азартная битва… атаковать с произвольными интервалами… расследовать цель… пожертвовать партизанами всех наций… открыть огонь по жреческому воплю о роде человеческом… он никогда не путается с Железными Клешнями… исследовать далекий город…

Садовые жрецы вопят:

— Die Джунгли и Цветы подпрыгивают, они не могут — город?

— Предметные связи!

— Химические сады в ржаво-дерьмовых народах!

— Город может стать и плодотворным стартовым барьером.

— Tengo, мы останавливать конусы стартового барьера!

— Soy Время! Tengo[73] связи!

Послеполуденная телеграфная лента телеграфирует азартных врагов города… он — пустота, изрезанная, как песчаные запруды… улицы с пламенеющими вратами… предметные связи пусты… пожертвовать партизанами… пожертвовать Железными Клешнями… связи отрезаны в голубых глазах свистящего жреца…

Война полов расколола планету на два вооруженных лагеря — прямо посередине один от другого отделяет пограничная линия… И я видел все: полковников-лесбиянок в зеленой облегающей униформе, юных адъютантов и директивы относительно Сексуального Противника, поступающие из размножающихся ведомств.

На пограничной линии расположен рынок детей и спермы, представители полов встречаются, чтобы обмениваться основным товаром, известным как “собственность”… еще не рожденная собственность демонстрируется с помощью проектора времени. Когда на экране аукциона мелькает чистое юное лицо, обезумевшие гомики всех наций орут: «Куколка! Куколка! Куколка!» и разрывают друг друга в клочья леопардовыми когтями и разбитыми бутылками… шумовые эффекты табачного аукциона… Песчаными бурями проносятся мятежи, усеивающие рынок отрубленными конечностями и подпрыгивающими головами.

Как правило, биологические родители владельцами “собственности” не являются. Они действуют согласно приказам отсутствующих хозяев, расставляя указанные знаки препинания в уже написанном сценарии жизни… Между откупщиками собственности и сценаристами снуют легионы курьеров, посредников, советчиков, агентов, брокеров — лица, безумные от целеустремленности, ошибки и неразбериха всеобщи… К примеру, покупатель обладает первоклассной “собственностью” и отвратным, второразрядным сценарием жизни…