— Катя! — закричал он и устремился навстречу. — Я же твоего звонка жду! Ну что, что?!

И остановился. Сомкнутые в одну тень фигуры рассыпались, едва только вышли из-под облепленных птицами крон, и Аристарх Павлович узнал Аннушку.

Она бросилась к нему на шею, но не заплакала — замерла на мгновение. Аристарх Павлович проводил взглядом Кольку с Мишкой, спросил тихо:

— Где же вы с Катей-то встретились?

— У Белого дома… Прости, отец, что я так уехала… За мной Кирилл приезжал, — она подняла безнадежно испорченный зонтик.

— Кирилл?! Когда же он приезжал?..

— Ты видел его под моими окнами, — сказала Аннушка. — Это он шляпу потерял… Пойдем домой, все расскажу.

Аристарх Павлович слушал Аннушку и смотрел в огонь. Тепло от пламени напрямую улетало в трубу, и лишь его малая толика, способная согреть лицо и руки, оставалась в комнате, но не могла натопить огромного холодного пространства — отопление еще не включили. И мысли Аристарха Павловича улетали вслед за огнем…

— Я завтра уйду от вас, — Аннушка тянулась к камину — не могла согреться. — Мне жаль расставаться, я привыкла… Но уходить нужно сразу и навсегда, без оглядки.

— Не оставляй Кирилла, — вдруг попросил Аристарх Павлович. — Попробуй перешагнуть через себя.

— Перешагнуть? А во имя чего, отец? — Она отпрянула от огня — обожгла колени. — Сегодня утром попыталась потянуть за собой. Хотела помочь ему очиститься, освободить душу.. А он бежал как последний трус!.. Я уверена, он и от Екатерины сбежит.

— Не стану неволить тебя, — проговорил Аристарх Павлович. — Но пока Кирилл не появится в доме — прошу, не уходи. Хочу сам все увидеть и услышать… Нельзя отгонять его, отвергать… даже если он убил брата.

Аннушка вскочила, замотала головой:

— Не понимаю тебя, Аристарх Павлович…

— Да я бы и сам в другое время не понял, — он усадил Аннушку. — И сам бы проклял и открестился… А теперь думаю: прогоним, отринем его, но прибудет ли мира от нашего праведного гнева? Нет, врага сделаем из него, лютого врага. Как ты думаешь: знай он, что Алеша в Белом доме, стал бы стрелять? Пожалуй, нет… А отторгнем — в следующий раз и это не остановит. Нельзя его отдавать, Аннушка. Сама говоришь, мучается, страдает. Значит, дострелялся, сам в себя попал… Знаешь, ведь кровь ему еще отзовется. Пройдет год, а то и меньше, за этот расстрел кого-то придется наказывать. Кто приказ давал — вывернется, а кто стрелял… Хорошо, если тюрьмой обойдется. Так давай хоть мы его пожалеем.

— Он же всех Ерашовых опозорил! — возмутилась Аннушка. — И еще гордится этим… Орден надел! Погоны капитанские… Знала бы я тогда, что Алеша погиб!.. Я бы ему там устроила!

— Но он тоже не знал…

Аннушка съежилась, сжала кулачки, замерла. Лишь огонь плясал в ее глазах…

— Не могу! Не могу простить! — выкрикнула она и ударила кулачками. — Не прощу! Никогда! Знаю, не по-христиански… Но если бы ты побывал возле Белого дома… Я никогда не лезла в политику и ничего в ней не смыслила. Но сегодня увидела и многое поняла… Бабушка Полина говорила: мир погибнет от разжижения мозга. Воцарится хаос, первозданное состояние природы. Люди станут поедать друг друга, как рыбы, и в этом не будет греха. Хаос освобождает от совести и закона… Только с рыбьими мозгами можно творить подобное зверство и не ужасаться ему. И еще получать награды, торжествовать победу!.. Ну да, рыбы же не ведают, что творят. И страшно, что они в человеческом образе!.. Я теперь не могу жить спокойно, как прежде, Аристарх Павлович. Разжижение мозга — болезнь заразная, а состояние хаоса привлекает к себе полной свободой и полной безответственностью. Можно делать все что угодно! И жить без Бога… Есть один-единственный способ борьбы с этой болезнью — увеличить притяжение Земли, чтоб мозг уплотнился и извилины бы не расплывались в студне. Усилить земное притяжение! Мир погружается в мрак хаоса… Было терпимо, когда из лошадей качали кровь, но это — грань. Нельзя дальше… И слышу, из мертвых детей, из выкидышей уже получают вещество, лекарство. А мы спокойно живем!.. Миленький Аристарх Павлович! Это ужасно. Мы перешагнули грань! Вот посмотришь, немного погодя мы смиримся с людоедством. Смирились же, когда человеческое тело разбирают на запчасти!.. Сначала станут есть как лекарство. Нет, не от голода! От переедания, от поиска острых ощущений… Потом сделают человечину признаком богатства и роскоши…