Засевшие в Галате венецианцы сдались еще через пару дней, осознав, ввиду происходившего в городе, отсутствие более радужных перспектив. Разоруженные и «облегченные» от всех ценностей, они погрузились в несколько сохранившихся после штурма торговых нефов и убыли восвояси. А мы, размещая войска и восстанавливая городские укрепления, стали ждать вестей от разведки. Сможет ли регент Анри заставить свое войско идти отбирать назад столицу у швыряющихся непонятными, но смертоносными снарядами захватчиков? Поспешит ли маркиз Бонифаций Монферратский на помощь своему давнему другу-сопернику Анри или предпочтет закрепиться на азиатском берегу Мраморного моря в надежде, что его оставят в покое? Кстати, не мешало бы наладить с маркизом какие-нибудь контакты через доверенных людей. Еще лучше было сделать это зимой, но как-то упустил из виду… А на «сладкое» есть еще неуправляемый и слишком самостоятельный болгарский царь Калоян. Смирится ли он с новым хозяином Константинополя или продолжит войну, не «заметив» смены противника? Впрочем, как раз насчет болгарского царя кое-какие заготовки имелись…

Размещаясь в Влахернском дворце, наши воины наткнулись на небольшую темницу, где томилось несколько десятков несчастных, чем-то не угодивших предыдущим хозяевам города. Я приказал их выпустить, так как все они были представителями состоятельных городских кланов, замышлявших против латинян. То есть наши потенциальные союзники. Все, кроме, пожалуй, вот этого…

Человек привлек внимание тем, что был замотан в потертый монашеский плащ с капюшоном, а не в рваные замызганные туники, как остальные сидельцы. Католический монах в застенках католического же императора? Любопытно! Подошел вплотную и откинул капюшон. На меня с ужасом воззрились два подслеповатых глаза, а их обладатель с визгом вжался в угол темницы. Казалось, он бы не прочь просочиться сквозь толстые каменные стены. Впрочем, меня его поведение уже не удивляло, так как я несчастного тоже узнал. Это был сильно сдавший с момента нашей последней встречи бывший мюнхенский епископ!

– Т-ты!!! – захрипел он в ужасе. – Ты пришел за мной!

Три с половиной года назад я, с помощью хорошо сыгравшей свою роль Анны, подсунул надоедливому, как муха, епископу, все время вставлявшему мне палки в колеса, якобы подлинный документ, указывающий, где именно сокрыта пресловутая чаша Грааля. И обезумевший от открывающихся перспектив священник ринулся в Иерусалим, наплевав на все. Недалеко уехал, оказывается! А сейчас, видимо, решил, что я пришел его добить.

Отчаянно брыкающегося священника вытащили из темницы, отмыли от накопившейся за годы заключения грязи и, напоив вином, немного успокоили. Только тогда удалось узнать подробности его личного «крестового похода». Оказывается, бывший епископ Отто не нашел ничего лучшего, как, убедившись, что захватившие Константинополь рыцари ни в какой Иерусалим больше не собираются, обрушиться с критикой на новоиспеченного императора Болдуина. Не имея, естественно, никаких, подтверждающих собственную значимость документов. Неудивительно, что подозрительного монаха тотчас же посадили под замок, да, видно, так и забыли.