У мужиков, которые отбивались от другой твари, дела тоже шли не очень. Морванд передал копьё и щит кому-то другому, а сам размахивал огромным двуручным молотом. Его эффективность была куда выше и ему даже удалось сбить тварь на землю. Её принялись тыкать мечами, но она вывернулась и вскочила.

— Бегу! — закричал я и бросился им на помощь.

В морду первой твари угодил кем-то брошенный факел. Она завизжала и принялась безумно размахивать лапами. Её удары отразили деревянные щиты и тут, наконец-то, Джону удалось подобраться ближе. Энергетические клинки пронзили позвоночник и провернулись внутри. Тварь сложилась пополам, словно картонная игрушка, и сразу затихла.

Победно вскинул руки Феилин и перевёл огонь на другого врага. Мужики оживились и зашумели.

— Сколько их было!? — заорал я прямо на ухо Джону, когда подбежал ближе.

— Не знаю, я не заметил, — ответил он. — Ты убил кого?

— Да, двух.

— И тут вот одна лежит. И ещё две держим…

— Осторожно! — перебил я его и крикнул мужикам. — Ещё одна где-то прячется! Не зевайте!

И эта тварь, этот чёртов хамелеон-диверсант сразу дал о себе знать. Пока мужики сдерживали двоих, третья появилась ниоткуда. Джон выпучил глаза, смотря мне за спину, и я услышал мерзкое рычание.

— Берегись, Иван! — крикнул он и толкнул меня.

На скользком снегу я сразу упал. Сверху что-то просвистело и я увидел, как Джон отлетел в сторону. Юзом пропахал снег и замер. На секунду я обомлел. Не мог поверить в то, что происходит. Попытался вскочить, но опять упал — меня кто-то сбил с ног. Белая шерсть мелькнула перед глазами, а знакомый рык подсказал, кто сбил. Уилсон и двухметровая тварь покатились по снегу яростным клубком. Я заорал как ненормальный, опасаясь за жизнь котёнка и вскочил. Но броситься ему на помощь не успел.

— Элотан! Элотан погиб! — панически заверещал кто-то.

Я обернулся и увидел, как Имхад — один из братьев Уная — бросил щит, бросил меч, оставил свою позицию и, визжа, рванул к дверям общего дома. Его братец Брион смог сопротивляться искушению немногим дольше: он так же бросил своё оружие и умчался следом.

— Стоять, мрази! — заорал я, но никто из них меня не послушал. Они заколотили в дверь и в следующий момент за ней исчезли.

Оставшиеся пребывали в лёгкой панике. Всё ещё держали щиты наготове, отбивались, отступали, но в их глазах стоял непередаваемый ужас. Мне пришлось очень сильно постараться, чтобы этот ужас не передался и мне. Я сцепил зубы и поспешил на помощь.

— Щиты плотно! — крикнул я. — Держать! Иду!

Широко размахивая саблеобразными когтями, будто крестьянин на сенокосе, двухметровая тварь наступала. Мужики держались из последних сил и я пришёл вовремя. Оранжевое поле прочертило горизонтальную полосу и жилистая лапа отделилась от тела. Тварь завизжала и решила уделить мне всё своё внимание. Принялась размахивать рабочей конечностью и я полностью ушёл в защиту. Держался, пока каждый коготь на её руке не оплавился, а затем случилось то, что никто из нас не ожидал. Пьяница Падрик, неоднократно рассказывавший всем о своём малодушии в прошлые времена, схватил самый яркий факел и с диким воплем прижал его к спине твари. Запах палёного и противный визг пошёл гулять среди лагеря. Тварь инстинктивно отмахнулась, повернувшись к обидчику, и тот упал.