Ощущая боль в правой руке и струйку крови, которая по ней течёт, я стоял на месте и тяжело дышал. Рассматривал пар, исходящий изо рта, и не мог поверить, что всё закончилось. Я деактивировал щит и закрыл глаза, пытаясь прийти в себя.

— Аниран, сюда! — прокричал Морванд.

Я резко дёрнулся, увидел, как из запертых изб осторожно выбираются люди, и бросился к Морванду. Он склонился над телом Казинса, держал за спину и поддерживал голову.

— Он жив, Иван! Он жив! — огромный кузнец рыдал и слёзы его терялись в густой бороде. — Элотан жив.

Изо рта Джона текла струйка крови, а сам он был крайне бледен. Глаза его осмысленно перебегали с меня на Морванда и он, хрипя, произнёс:

— Что со мной?

Я бегло его осмотрел и заметил три глубоких надреза в районе живота. Осторожно отодвинул ворот тулупа и сжал зубы: порезы были глубокие и опасные.

— Мелея! Мелея, твою мать!!! — заорал я. — Сюда быстро!

Пухленькая знахарка, наблюдавшая за боем через окно, даже не одевшись поспешила к нам. Её щёки моментально покраснели на холоде, она подскользнулась, не добежал каких-то пары метров, и погрузилась лицом в снег. Дагнар вытащил её одним рывком и подтащил к Джону.

— Что можно сделать? — спросил я. — Посмотри же, ну!

Мелея, как и я ранее, отодвинула край тулупа и быстро сориентировалась.

— Снежная земля остановила кровотечение. Ко мне его! Сейчас же! И не трясите!!!

— Быстро! Взяли. И аккуратно!

Морванд и Дагнар осторожно подняли Джона и понесли в избу знахарки. Я поддерживал его голову, но на полпути меня окликнули:

— Аниран!

Я обернулся и увидел лежавшего в снегу Руадара. Он морщился, но терпел боль.

— Помоги им, — я дал Феилину перехватить мою ношу и поспешил к нему. — Что с тобой? Жив?

— Живой, вроде. Рука вот только… — он кивнул на висевшую плетью руку. — Переломилась, наверное.

— Это не смертельно, Рудар, — облегчённо улыбнулся я. — Парни, быстро сюда! — крикнул я мужикам, которые всё ещё пребывали в шоке и прохаживались от тела к телу. — Руадара в большую избу ведите. Отыщите две дощечки и длинную повязку. Бегом!

Его подхватили под руки и потащили к двери. Я проследил за ними и замер: растрёпанная и неодетая Дейдра стояла в трёх шагах от меня и смотрела испуганным взглядом. В её глазах стояли слёзы и, казалось, она не могла поверить, что мне удалось выжить. Я поднялся на ноги и по-доброму ей улыбнулся. Но слёзы из её глаз никуда не исчезли.

В очередной раз распахнулась двустворчатая дверь центрального дома. Народ из него вываливался толпой. Бабы взмахивали руками, рыдали, кидаясь к тому или иному поверженному телу, детишки с ужасом смотрели по сторонам, а старейшина Элестин осенял всех восьмёркой. На ступеньках я заметил Бриона и Имхада, испуганно жавшихся в толпе, и зарычал.

— Суки-и-и! — я нажал на метки и активировал щит. — Трусливые суки! Вы не лучше тех, кто на нас напал! Я вас на куски порублю!

Гнев внутри меня распространился моментально. Он выплеснулся наружу и заставил побежать к тем, кто в ужасе толпился у входа. Люди завизжали и кинулись врассыпную, а виновники гнева поспешили спрятаться внутри.