— Почему бы нет? Нам же вместе работать.

Шелестов крикнул:

— Буторин, Коган, Сосновский, ко мне!

Офицеры вышли.

Шелестов представил их друг другу.

Сосновский на чистом немецком спросил:

— И как вам тут служба, товарищ капитан государственной безопасности?

Ремезов не без удивления посмотрел на капитана:

— Ты так хорошо говоришь по-немецки! Специально обучался?

Шелестов сказал:

— Он у нас интеллигент, окончил Ленинградский государственный университет, кафедру иностранных языков. Потом работал в посольстве СССР в Германии, Франции и Австрии.

Сосновский прервал командира:

— А в Вене в 1940 году был арестован. Статью, по которой арестовали, назвать?

— Не надо, — ответил Ремезов. — Я знаю, кто и за что был арестован и каким образом избежал наказания. Вам повезло, что вы понадобились товарищу Берии.

— Скорее Платову, но это не столь важно. А насчет везения это еще вопрос, нас же бросают на такие задания, вернуться с которых шансы мизерные.

— Но вы же возвращались. Вернетесь и на этот раз.

Коган проговорил:

— Не мешало бы позавтракать, товарищ майор.

Ремезов сказал:

— В летней кухне есть запас продовольствия, там приготовлено все для проживания четырех человек в течение двух недель.

— Тогда я на кухню? — взглянул на командира Коган.

— И Сосновского возьми с собой.

Он повернулся к Буторину:

— А ты, Боря, все же давай на чердак, посмотри за обстановкой.

— Понял.

Офицеры разошлись. Ремезов улыбнулся:

— Ты отправил их для того, чтобы мы могли поговорить один на один?

— И для этого тоже.

— Ну что ж, присядем?

— Конечно.

Они сели за круглый стол.

Ремезов спросил:

— Тебе доводили ту информацию, которую я сбрасывал в центр?

— Естественно.

— Значит, что собой представляет объект «Тайфун», ты знаешь?

— Только по твоим данным.

Ремезов расстегнул китель, достал несколько сложенных листов:

— Это схема центра, с указанием квадрата, для привязки к карте.

Шелестов внимательно посмотрел:

— Значит, Грунов проживает в отдельном доме?

— Не совсем так, в доме, указанном на схеме, проживает и его заместитель, а по сути фактический руководитель центра, майор Густав Краус. Дом поделен на две половины, соединенные друг с другом, выход один. С Краусом почти постоянно ночует лейтенант Лаура Кестлин.

— А планы домов есть?

Ремезов улыбнулся:

— Конечно, майор, я так долго вас ждал, что сделал план чуть ли не всего района. Вот держи, здесь планы домов, на обратной стороне — штаба и караульного помещения.

Он достал третий листок:

— Здесь отдельно посты караула. Казарма имеет специальную планировку. Взводные отсеки, ружпарк, бытовка, канцелярия, кладовка, туалет. Такие же казармы, только вдвое меньше — для курсантов. Сейчас постоянно занята одна, верхняя на схеме. В палатках — приемник, десять человек. Осталось подобрать шесть кандидатов, и штат будет укомплектован. Их должны доставить завтра.

— Все добровольцы?

— Да, подбор ведется тщательно, подавляющее большинство курсантов — из дворянских семей и семей, подвергшихся репрессиям, есть и царские офицеры. В общем, идейные, грамотные, готовые уничтожить всех, кто испортил им жизнь.

— Они понимают, что их будут посылать на смерть?