В общем, народишко протестовал самым доступным ему способом – ударялся в бега. Сплошь и рядом – в разбойники. Риск, конечно, был серьезный, но многие предпочитали его каторжной работе на «великих стройках» или участи рекрутов (кстати, и рекруты, и состоявшие уже на службе солдаты порой бежали в немалых количествах).
До разгула Смутного времени это все же не дотягивало, но, если сравнивать с прошлыми царствованиями, размах был несказанный. Разбойники, порой сбиваясь в довольно крупные шайки, не только ловили на больших дорогах конного и пешего, но частенько устраивали налеты на помещичьи усадьбы и деревни (часто вежливо предупреждая о своих намерениях и объявляя, что готовы отказаться от шумного визита за хороший выкуп). Нападали и на тюрьмы (в не таких уж маленьких городах) и освобождали арестованных сообщников (порой иногда караульные солдаты, факт достоверный, уходили вместе с нападавшими, тоже сытые по горло такой жизнью). Сохранился документ, в котором местные должностные лица сообщают в Санкт-Петербург: по их сведениям, не исключено нападение разбойников на Тверь – один из самых крупных тогдашних городов…
Полицию Петр вообще-то создал в 1713 году – но только в городах. Так что с разбойниками боролись исключительно посылкой воинских команд из солдат регулярной армии. Война долгие годы шла с переменным успехом: иногда разбойников удавалось разбить и повязать, иногда эти команды бесследно исчезали в чащобах и болотах – потому что шайка, против которой их посылали, имела нешуточное численное превосходство.
А порой и превосходила в вооружении: некоторые шайки обзавелись даже пушками (скорее всего, небольшими, типа фальконетов, но не менее убойными). Сохранились данные об одной крупной шайке в Орловской провинции, которая, вместо того чтобы консервативно прятаться по чащобам и пещерам, построила себе самое настоящее «укрепление военного образца» (скорее всего, в ее составе хватало дезертиров, хорошо обученных такие укрепления строить).
Орудовавший в Лихвинском уезде разбойничий атаман Сиротка то ли испытывал особенную тягу ко всему военному, то ли страдал легонькой манией величия… Всю свою шайку он одел в военные мундиры (должно быть, ограбил какой-нибудь армейский «магазин», как тогда именовались склады), а при своей персоне постоянно держал «почетный караул с фузеями и шпагами». Тут разве что военного оркестра не хватало – хотя, быть может, просто-напросто не попадалось местечка, где можно было бы украсть музыкальные инструменты…
Незадолго до окончательного разгрома Пугачева в охваченные мятежом области Екатерина отправила особую следственную комиссию, состоящую сплошь из офицеров. И очень скоро комиссия получила известия, которым поначалу отказалась верить, настолько диким это показалось. Однако после тщательной проверки все подтвердилось…
Оказалось, местные помещики сплошь и рядом ведут меж собой… самые настоящие частные войны! Причем драки идут не на кулаках или с дрекольем – вооружив свою дворню саблями и ружьями, помещики нападают на соседей, грабят, жгут, а то и вешают ненавистного соседа на воротах. А потом с невинным видом сваливают все на «пугачевские зверства» – мол, недавно проходил тут «злодей», он и окаянствовал. Причем речь шла не о каких-то единичных эксцессах, а о массовом явлении…