Я приставил к ее груди осиновый кол и кивнул Козловскому.

– Если хотите, я могу это сделать, – предложил Мериме. – Не обязательно, чтобы каждый раз вы сами…

– Нет-нет, – прервал я его, – я справлюсь.

– Как знаете, – отозвался доктор.

– Ваше дело лечить. Еще иногда резать трупы. А это…

– В каком-то смысле перед нами трупы.

Я не был в этом так уж уверен и потому промолчал.

Мы с Козловским проделали с Виолеттой ту же операцию, что и с Киршкневицким, однако эффект оказался совершенно иным. Она проснулась и даже протянула ко мне руку, но смерть поглотила тварь прежде, чем она успела что-либо сделать. В распахнутых глазах вампирши застыл ужас.

– Теперь нужно отрубить головы? – спросил Мериме с нарочитой деловитостью. – Я где-то читал…

Козловский махнул рукой.

– Это сказки. Мы уже сделали все, что нужно.

– Они не оживут? – уточнил я на всякий случай.

– Марина Вышинская и Марианна Киршкневицкая ведь не ожили, – сказал Козловский. – А я не отрубал им голов.

– Да-да, верно, – поспешно сказал доктор. – Тогда давайте уйдем отсюда. Признаться, мне здесь не нравится.

– Как и мне, – заметил я.

– Больше нам тут делать нечего, – согласился Козловский.

Когда мы вышли на свежий воздух, оказалось, что небо на востоке уже основательно посветлело. Нижние края облаков золотились.

– Слава богу, все кончено! – сказал Мериме, снял очки и принялся их протирать.

– Не знаю только, как вы объясните наличие всех этих трупов, – сказал Козловский, складывая фонарь, молоток и оставшиеся колья в мешок.

Мериме вопросительно посмотрел на меня.

– А никак, – ответил я, любуясь рассветом. – Если Ауниц не сбежал, я обвиню его в убийстве жены и Марии Журавкиной, а остальные преступления останутся нераскрытыми. Или же прокурор сам повесит их на него. В конце концов, кто поверит, что в Кленовой роще действовали одновременно два разных душегуба?

– А если сбежал? – спросил Мериме.

– Тем более обвиню.

– А что насчет этих?.. – Козловский показал на котлован.

– Вы закрыли за собой дверь в склеп?

– Закрыл, вы же видели.

– Значит, никакого склепа нет и трупов тоже. Раскопки прекращаются. Вышинский и Веретнова стали жертвами ночных разбойников. Залетных. Через несколько часов трупы обнаружат рабочие. Думаю, все решат, что девушка встречалась здесь со своим любовником.

– А личность Вышинского установлена не будет, – сказал Мериме.

– Точно, – подтвердил я.

Мы двинулись в гостиницу пешком, отправили возницу вперед. Нам хотелось подышать свежим воздухом, посмотреть на солнце, прийти в себя, поверить в то, что все действительно закончилось. Мне еще предстояло искать Милана Ауница, придумывать и писать отчет, заполнять кучу формуляров. Но сейчас я не хотел об этом думать.

Около полудня я проснулся, едва успев задремать. Мысль, вдруг всплывшая в моем мозгу, заставила меня поспешно подняться и начать искать спички. Чиркнув раза три, я зажег свечу, схватил канделябр, опустился на четвереньки, почти уткнулся носом в старые половицы. Минут десять я ползал по полу, тщательно обследовал каждую трещинку в досках, затем перенес свои изыскания на подоконник. Оглядев и его, я взялся за раму. Когда закончил, в моей голове практически сложилась полная картина преступления. Еще я осознал, жертвами какой чудовищной ошибки стали мы с Мериме.