Я вдруг понял, какие ассоциации вызывала у меня тварь, извлеченная доктором из трупа пастуха. Она отдаленно напоминала странное «насекомое», забравшееся в мой номер.

– Доктор, как это существо попало в тело Баркова?

– Не представляю. Оно находилось внутри грудной полости, частично срослось с живыми тканями. Словно… – Мериме запнулся, не мог подобрать нужных слов.

– Просочилось прямо сквозь грудь? – подсказал я.

– Да, пожалуй. Но это ведь исключено.

– Доктор, я очень прошу вас сохранить эту банку.

– Разумеется, я ее сберегу. Это ведь открытие.

– Конечно-конечно. А теперь – как насчет поужинать? Посмотрим, осталась ли в погребе Леонтия приличная провизия.

– Едва ли. Думаю, ему удавалось так долго прилично кормить только потому, что в гостинице всего трое постояльцев. Но узнать надо.

Мы спустились в трапезную и позвали хозяина «Диониса». Леонтий был мрачен. Оказалось, что он может предложить нам только самую скудную пищу.

– Все кончилось, – сказал этот человечек и тяжело вздохнул. – А пополнить запасы негде. Разве что дичь могу предложить. Да и то не ахти какую. Кожа и кости, право слово.

– Давайте, что есть, – заявил Мериме. – Не до жиру.

– Видел вас сегодня на площади, – заметил я. – Собирались участвовать в погроме?

– Какое там. – Леонтий заметно смутился. – Любопытство привело. Когда все к лагерю цыган отправились, я сюда вернулся. От греха подальше. И слава богу! Полицмейстер-то наш, говорят, многих арестовал.

– Да, кое-кого пришлось посадить в кутузку.

– Ну, пронесло, значит, – сказал хозяин гостиницы. – Так нести вальдшнепов, господа? Мне их народец местный поставляет, который охотится.

– Несите, любезный, – ответил Мериме. – Чего уж там.

Нашу трапезу прервал Армилов, ввалившийся в «Дионис» с торжествующим видом. Он похлопывал себя фуражкой по ноге и поминутно вытирал пот.

– Что случилось? – спросил я. – Такое впечатление, что убийца у вас в руках и ждет казни.

– Вы почти угадали, Петр Дмитриевич! – заявил полицмейстер и плюхнулся на стул. – Да-да. Громов попался!

– Неужели?! – воскликнул Мериме. – Так быстро?

– Расскажите, – попросил я.

Армилов довольно хохотнул.

– Оказывается, этот мерзавец в кутузке со вчерашнего дня. Его повязали в Кузовке, это верстах в семи отсюда к востоку. Громов пытался, как вы и думали, сбыть колье местному скупщику, но тот не захотел связываться с «горячим» товаром и сообщил об этом в участок. Наш пастух был арестован, наотрез отказался говорить, где взял драгоценности, да и имя свое тоже скрывал. Сегодня я послал запрос по телеграфу, и полчаса назад пришел ответ. Так что сейчас беру ребят и еду в Кузовку забирать нашего субчика. Привезу сюда, и тогда мы его допросим. – Полицмейстер широко ухмыльнулся, хлопнул себя по ляжке и добавил: – С пристрастием.

– Поздравляю вас, Ян Всеволодович, – сказал я. – Прекрасно сработано. Сообщите мне, когда он будет здесь, я тоже хочу с ним поговорить.

– Само собой разумеется, Петр Дмитриевич. Думаю, часам к десяти вернемся. – Полицмейстер вытащил из кармана золотой хронометр и глянул на циферблат. – Да, как раз должны успеть.