Оба мгновенно поняли: они не успеют ни отправить письмо Эрику, ни выяснить, как роботы сумели бесследно исчезнуть из закрытого помещения, откуда взялся таинственный портал и действительно ли на экране была Европа. А успеют они, если повезёт, только одно: срочно покинуть ЦУП!
Глава двенадцатая
На следующее утро сигнал подъёма прозвучал невероятно рано. Анни застонала и повернулась в своём гамаке на другой бок. Она чувствовала себя совершенно разбитой. Ночной путь обратно в отсек даже вспоминать было страшно: они мчались, задыхаясь, пейджер мигал и верещал как безумный, и она была уверена, что её – или Джорджа – вот-вот сцапают. Но, как ни странно, она благополучно добралась до отсека, где и обнаружила, что Леония по-прежнему дрыхнет без задних ног, а дрон так и валяется в коридоре, как дохлая муха.
Почти в тот же миг её пейджер перестал бибикать и мигать. Наверное, это была проверка на скорость реакции и готовность к действиям в чрезвычайной ситуации. Если так, подумала Анни, то Леония с треском провалилась: она преспокойно проспала сигналы своего пейджера.
Анни кое-как влезла в астронавтскую пижаму, стянула с руки часы и подняла с пола дрон.
Тот немедленно ожил и несколько раз с жужжанием облетел отсек, зарегистрировав, что обе девочки находятся в своих гамаках и как минимум одна из них не лежит, а сидит, готовая в любой момент следовать указаниям пейджера. Затем мигнул знакомый красный глазок, и дрон удалился. Анни затаила дыхание и не дышала, кажется, целую вечность – но никто так и не пришёл проверить, чем они заняты. В конце концов она решила, что на сей раз им с Джорджем крупно повезло, и спокойно уснула.
Понятно, что наутро ей хотелось одного – спать без просыпу. Но Леония уже была на ногах. На ней был голубой лётный костюм, длинные волосы были собраны в гладкий хвост, и она делала утреннюю зарядку, готовясь к нелёгкому дню. Анни жутко хотелось поговорить с напарницей о том, что они с Джорджем видели ночью, – но она не осмеливалась. Кто знает, можно ли доверять этой Леонии – вдруг та сразу сдаст её космодромному начальству и Анни так и не узнает, что происходит на Европе и что случилось с папой. Но тут Анни осенило: если Леония наябедничает, что Анни ночью уходила из отсека, то и саму Леонию ждёт немедленное исключение и билет домой в один конец. Нет, Леония её не выдаст!
– Что у нас сегодня? – сонно пробормотала Анни.
– Откуда мне знать? – удивлённо спросила Леония. – Что бы ни было, надо быть в полной готовности. После наших вчерашних успехов до всех дошло, что мы серьёзные соперники – точнее, что я серьёзный соперник, – а это значит, что сегодня нам начнут ставить палки в колёса.
– И отлично! – обрадовалась Анни. – Может, к вечеру мы уже отсюда вылетим.
– Нет! – резко сказала Леония. В её голосе впервые прозвучало что-то похожее на чувство.
Анни от удивления села в гамаке.
– Я не хочу домой! – с нажимом произнесла Леония. – Ни за что! Не хочу возвращаться к этим… людям!
Анни с изумлением смотрела, как серебристые глаза напарницы быстро-быстро моргают, наполняясь слезами. Однако Леония быстро взяла себя в руки и с прежней невозмутимостью бросила: