— Думаю… думаю, эта лодка для меня, — медленно говорит Лампёшка.

— Для тебя? Как это?

В коридоре Флинт ещё раз наваливается на дверь всем своим весом. Потом, выругавшись, пинает её, но и это не помогает.

Рыб глядит на Лампёшку, белый как мел.

— Нет, — дрожащим голосом говорит он. — Останемся здесь. Дверь крепкая, выдержит, нам нужно просто дождаться, пока… Пока он уйдёт или… или пока не придёт отец. Я с ним поговорю…

Лампёшка заглядывает ему в глаза и качает головой. Потом опять оборачивается к окну.

— На этот раз он меня послушает, — не сдаётся Рыб. — Если я ему расскажу, покажу…

— Рыб, я тоже боюсь, — тихо говорит Лампёшка. — Но, похоже, другого выхода нет.

Дверь начинает трещать. С каждым ударом сильнее.

Лампёшка чувствует, как всю её, от макушки до пяток, охватывает страх. Неужели придётся прыгать? Там, наверное, ужасно глубоко. Нужно вытянуться в струну, думает она, и стрелой войти в воду, чтобы смягчить удар. И хорошенько оттолкнуться, чтобы отлететь подальше от подножия утёса, туда, где глубже. Нужно… чтобы на такое решиться, нужно быть не в своём уме…

А Рыб оглядывается на комнату, где прожил всю жизнь. Книги, карты, ванна, кровать. На кровати ещё лежит фотокарточка, которую вчера отдала ему Марта, с Йозефом и мамой. Мамой, чье лицо едва видно, мамой, которая когда-то тоже здесь жила, и смотрела на море, и скучала по воде… Внезапно он чувствует свой хвост, сухой и обмякший, которому ужасно хочется снова… Он слышит, как вода тихо плещется о подножие утёса, такая глубокая, такая зелёная, такая холодная.

— Надо разуться, — говорит Лампёшка и развязывает второй шнурок. — Ленни, тебе тоже.

Парень не двигается с места. Даже когда Лампёшка снова его зовёт.

— Ленни, — говорит она. — Ты ведь умеешь плавать?

Ленни качает головой.

— Совсем?

Ленни слегка пожимает плечами и печально смотрит на девочку. Совсем.

— Хотя бы чуть-чуть? До той лодки? Это недалеко, а если мы…

Он по-прежнему мотает головой.

— А если Рыб будет тебя держать, и я тоже… Мы тебя ни за что не выпустим. Правда, Рыб?

Ленни медленно опускает Рыба на пол. Лампёшка обхватывает Ленни за шею.

— Эх, забери меня чесотка! — ругается она и крепко, изо всех сил прижимает его к себе, но это не помогает.

Новый мощный удар в дверь. Адъютант ревёт, дверная коробка трясётся. На лестнице раздаются чьи-то шаги.

— Пора, — бормочет Лампёшка. — Прыгаем! Другого выхода нет.

Она отпускает Ленни и взбирается на подоконник, не глядя вниз. Вытянутся в струну. Оттолкнуться как следует.

— Рыб? Ты со мной? — Она протягивает руку, и Ленни поднимает мальчика и сажает на подоконник.

— Ленни, если ты пойдёшь ко дну, я тебя вытащу, — тихонько шепчет Рыб парню на ухо. — Я могу, правда могу!

Но Ленни всё трясёт головой — ни за что, ни за что. У него едва хватает духу выглянуть в окно.

Рыб обхватывает Лампёшку руками за шею и обвивает хвостом.

— У тебя ноги, — говорит он. — Оттолкнись хорошенько.

— Да.

— И вытянись в струну, чтобы смягчить удар.

— Да.

— И набери побольше воздуху.

— Рыб, я не смогу.

— Сможешь, — говорит мальчик. — Ты вылеплена из правильного теста. Такого, как надо.