Это была такая москвоцентристская политика Сталина – он все сконцентрировал в одном месте. Из Москвы каждый день уезжали поезда, набитые продуктами. Потому что Москва снабжалась так, как ни один другой город в СССР. Помню, мои родственники из Казани приезжали, на самолете из Томска прилетали, чтобы купить мяса. В Москву свозились на фурах эти продукты отовсюду и здесь перерабатывались. Приезжали люди из деревень – например, четыре человека, – и вся деревня собирала им деньги и чемоданы. Я жил на Сретенке, где были все эти мясные магазины, и там рядом три вокзала. “Мешочники” из Владимира, Ярославля через Сретенку переходили из одного магазина в другой. И там же еще был магазин “Тюль” – за тюлем очереди стояли.
Валерий Сафонов:
В Москве был знаменитый “Коктейль-холл”, где развлекались “золотая молодежь” и стиляги. Но мне по возрасту туда не пришлось попасть, мне четырнадцать-пятнадцать лет было, а потом его закрыли. Один раз я туда зашел – очень красивое помещение, отделанное деревом. Дуб мореный такой. Европейский, что ли, стиль. Когда его закрыли, там открыли, по-моему, кафе-мороженое и ободрали всю деревяшку, всю красоту нарушили.
Борис Алексеев:
Те, кто жил вокруг улицы Горького, вот они были стиляги. Они там каждый день ходили в “Коктейль-холл” – пили коктейли. А я-то жил на Соколе – это надо было выезжать. На окраинах не было никаких коктейль-холлов, не было ничего.
Алексей Козлов:
Существование “Коктейль-холла” – загадка, но я знаю один ответ: там собирались все поднадзорные элементы. Он был создан КГБ для того, чтобы следить за ними. Позже ресторан “София” на площади Маяковского открывали иногда на ночь, чтобы отловить какую-нибудь банду. И еще под Москвой, в Архангельском, был ресторан “Русская изба”. Там “работали” представитель ОБХСС (отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности. – Г. Л.), кагэбэшник и представитель прокуратуры или милиции. Каждый ловил своих “клиентов”. Бандитам или жуликам некуда было деньги девать, кроме как потратить в ресторанах: ничего нельзя было купить. А в сталинское время “Коктейль-холл” был открыт, чтобы отлавливать инакомыслящих. Их там не забирали.
Если тараканы в доме есть, с ними проще бороться, поставив им блюдечко с сахаром, чтобы они все были на виду. Они все сползутся из щелей и будут здесь. Но если их начать травить, то они опять разбегутся по углам. “Коктейль-холл” существовал, чтобы выслеживать всех людей, которые интересуются Западом, а потом их где-то в другом месте ликвидировать. Когда там начались облавы – уже после смерти Сталина, – был нарушен этот принцип, и сразу все туда перестали ходить. И я в том числе – мы поняли, что это опасно. И туда стала ходить обычная публика.
А раньше там собирались разные люди. Актер Зиновий Гердт, например, туда ходил. Он старше меня намного, но потом, когда мы с ним вспоминали те времена, он назвал еще кучу людей – деятелей культуры того времени, – которые туда ходили. Это были люди, которые прошли войну. Я с ними не был знаком, и они не были одеты так, как мы. Они воевали, для них шмотки не имели такого значения. Это для нас, нового поколения хипстеров, одежда была самым главным знаком, а они – люди убежденные, на своей шкуре испытавшие весь ужас сталинизма, – они наоборот маскировались, выглядели как советские люди. Но внутри они были антисоветчиками, собирались в “Коктейль-холле” или в “Национале” и еще нескольких ресторанах. “Коктейль-холл” был самый модный, и, главное, он ночью работал.