— Я же говорила, что Игорь тебе понравится!

— Я такого не говорил, — тут же начинает отнекиваться отец. — Неплохой. И не говори ему, а то нос свой задёрет…

Разговор с отцом получается мирным и лёгким. Мы давно не болтали с ним так открыто, по душам. Очень давно. Наверное, ещё с тех времён, когда я была намного младше и была жива мама. Но теперь я повзрослела и сама стала мамой. Между мной и отцом могут быть недомолвки и свои секретики. Но если мы говорим открыто и по душам, я не могу не задать интересующий меня вопрос:

— Папа, у тебя появилась женщина?

В ответ раздаётся красноречивое молчание, а потом осторожное:

— С чего ты взяла?

— Ты терпеть не можешь котов.

— Опять ты про этого кота…

— Не опять, а снова. Дай договорить. Ты терпеть не можешь котов, а тот кот, однозначно, мяукал не где-то там, а очень даже близко. На такие жертвы ты мог пойти только ради близкого тебе человека…

— Шерлок в юбке! — фыркает отец. — Маловато фактов.

— Ах, маловато?! — возмущаюсь. — Хорошо. Вот тебе ещё факты. Мелочи, как ты сам сказал. Не только мы с Игорем прогорели на мелочах, но и ты — тоже. От твоей одежды пахло кондиционером для белья. Когда ты занимался стиркой сам, от одежды пахло порошком и одеколоном. Но никак не кондиционером для белья с цветочным ароматом.

— Ерунда…

— И наконец, операция боевого товарища! О, это моё любимое. Папа, если бы речь шла про одного из твоих вояк, ты бы в красках расписал, какой прекрасный солдат этот боевой товарищ…. Так что рассказывай всё, как есть. Я права? У тебя появилась женщина.

Повисает долгая, гнетущая тишина. Возможно, отец просто не хочет отвечать на этот вопрос. Но рано или поздно я узнаю правду. Наверное, очень скоро, когда прилечу во Владивосток, чтобы вступить в право наследования. Вот тогда и посмотрим, как я была неправа.

— Да.

— Что? Я не ослышалась?!

— Нет, ты не ослышалась! — вздыхает отец. — Да, я познакомился с женщиной. Я всегда оставлял ключи соседке, Наде. Ты её знаешь. Она присматривала за квартирой, пока меня не было. Но она продала квартиру своим родственникам и предупредила, что в квартире будет жить двоюродная сестра. В общем, так и познакомились. Елена Вадимовна — хорошая женщина…

— Почему молчал? — спрашиваю я.

Хотя сама знаю ответ, почему отец молчал. Он ещё активный мужчина, видный. На него засматриваются женщины. Он долго хранил траур, но не может остаток жизни провести в одиночестве. Папа не говорил о новых отношениях лишь потому, что боялся обидеть меня этим. Боялся, как бы я не посчитала, что он предаёт память о маме…

Я не говорю вслух всех нюансов, но поддерживаю отца:

— Можешь не отвечать. Я всё понимаю, — сглатываю ком в горле. — Если она тебе нравится, то я не против. Не нужно играть в прятки, па. И я надеюсь, что когда мы с Игорем прилетим в гости, ты познакомишь меня с ней.

— Обязательно, — отвечает отец и в его голосе сквозит хорошо слышимое облегчение. Чувствуется, что он рад по-настоящему. Внезапно просит. — Дай трубку Игорю. Если вы будете в гостях, то есть у меня на примете одно охотничье место…

— Папа, не начинай! — прошу. — Мне хватило впечатлений с вашей прошлой охоты. Игоря комары чуть живьём не слопали…