. Они делают. В том-то и фишка.

– Ну что ж… Наверное, это правильно. Но вся эта история… я и Ребекка. Скоро все будет лучше. Обещаю. И если ты хочешь поговорить – в любой момент.

– Поговорить? – сухой смешок. – Вы оба психи. Жалею, что не осталась у тети в Москве… Чтобы вы оставили меня в покое.

Том нахмурился. А что, если она права? Даже если сейчас взвинчена и говорит вещи, о которых потом сама пожалеет? Может быть, ей и в самом деле было бы лучше в России…

Короткий фанфарный сигнал – пришла эсэмэска. От Гелас.

– Потом поговорим, – грустно произнес Том и встал.

Не успел он закрыть за собой дверь, музыка опять зазвучала на полную мощность. От низких мощных басов завибрировала стена. Инфразвук.

«Привет, Том! Можем поговорить?»

Странно. Он посмотрел на часы. Девять вечера. Впервые Гелас звонила в нерабочее время.

Он прошел в гостиную, сел в кресло и позвонил.

Она ответила после первого же сигнала, будто сидела с мобильником в руке и ждала его звонка.

– Извини, что беспокою так поздно.

– Ничего страшного.

– Кое-что случилось.

Голос серьезный и печальный.

– Кнут. Аврора звонила десять минут назад.

Вот оно что. Значит, что-то серьезное. Он вспомнил, как корчился шеф от боли. Как выступили на лбу капли пота.

Если быть честным, Том сразу понял, что это никакой не кишечный грипп, но почему-то гнал от себя эту мысль.

Элементы пазла медленно, но неумолимо вставали на места. Кнут… Кнут, который хотел отменить важную встречу, чтобы поговорить с ним о Ребекке. Кнут, который неизвестно откуда знал, что Ксения и раньше приворовывала… Слова Ребекки: «…если тебе не станет лучше». Как она внезапно начала срывать с себя одежду, будто осознала, что праздник отменяется.

Даже если все это правда, ему не хотелось верить в эту правду.

– Кнут в Каролинском госпитале. Они пока не знают, что с ним, но все выглядит очень серьезно.

Сонни открыл пятую банку пива, опустился на диван и включил телевизор. Молодая женщина показывала новое приспособление для тренинга – пружинящая палка с гантелями на обоих концах. Неестественно белые зубы, груди, похожие на закрепленные на рифленой доске теннисные мячи. «Эта штука помогла мне похудеть на двадцать килограммов», – заверила красотка и повернулась к камере спиной. Оператор произвел наезд на ее мускулистую попу.

Сонни щелкнул пультом и сделал большой глоток.

Мебели почти никакой: диван, телевизор и кучи книг на полу.

Он всегда любил читать. Большинство сотрудников СЭПО не разделяли его увлечения. Предпочитали фитнес-залы и Netflix. Пищевые добавки. Пиво по пятницам. Залы для банди. Образование нынче не в цене.

Ему попался на глаза старый томик «Анны Карениной». Он улыбнулся. Если бы ему предложили назвать лучший в мире роман о любви, он, не колеблясь, назвал бы «Каренину».

Русский он выучил сам. Сначала на вечерних курсах в Народном университете, а потом – полгода в Санкт-Петербурге. Это было лучшее время в его жизни. Учить сложный, но невероятно богатый язык, бродить по фантастическим музеям, постигать загадочную и волнующую русскую культуру, просто гулять по одному из красивейших городов мира – впечатления, оставшиеся с ним навсегда.