Это была первая потеря в офицерском составе гарнизона Благовещенска. Шестого июля в Покрово-Никольской церкви состоялась панихида по убитому подпоручику Юрковскому. На службе присутствовали сослуживцы покойного и военный губернатор Грибский. Седьмого июля состоялось погребение Николая Викторовича с подобающими воинскими почестями. Тело усопшего сопровождали все гражданские и военные чины города. Погребальный салют был сделан сослуживцами боевыми снарядами по Большому Сахаляну, где начался пожар. Я также присутствовал на этих похоронах и, когда гроб с телом девятнадцатилетнего подпоручика опускали в землю, думал о том, какого черта в эту вылазку понесло исполняющего дела казначея артиллерийской бригады.

Поздним вечером этого же дня в город вернулась четвертая сотня, и я от Ромки узнал подробности их небольшого похода. Печенкин, сформировав из двух отрядов единый кулак, состоящий из роты стрелков, четырех орудий и трёх сотен казаков, лихой атакой в виде казачьей лавы разгромил, как оказалось, не очень-то и большой отряд китайцев, который уже возвращался после преследования отряда полковника Гинейко к первому посту. Когда казаки, перебив арьергардный отряд маньчжуров, добрались до поста, то увидели, что все строения пикета были сожжены, а основная масса напавших китайцев заканчивала переправу на свой берег.

– Поболее двух тысяч их было, Тимофей… – Ромка, сделав глоток чая, сытно рыгнул и откинулся на спинку стула. В комнате дома Таралы мы были только вдвоём. Дан не смог вырваться со службы, а Ромка помылся в холодной бане, быстро поужинал и уже за чаем рассказывал мне о случившемся. – Но мы им хорошо ввалили. Сначала отряд полковника Гинейко, а потом и мы. С тысячу точно положили. На следующий день китайцы опять захотели высадить десант на наш берег, но их обнаружил разъезд. Мы дождались, когда большая часть лодок отойдет от берега где-то в трех верстах ниже от поста, да и вдарили из засады шрапнелью из четырех орудий. Человек триста точно перетопили. Потом сходили на второй пост. Обстреляли из пушек Айгунь. Если бы ты видел, какая там паника поднялась! Потом вернулись назад к первому посту, и Печёнкин отправил нашу сотню в город для усиления.

– Наши-то все целы? – спросил я.

– А то я бы не сказал, если бы с кем что-либо случилось. Все целы, здоровы. Привет передают. Ты бы как-нибудь в сотне появился! Пообщались бы, вечерком.

– Если вас никуда завтра не ушлют, то вечером загляну, а теперь мне пора к перевозу. Там горожане окопы второй день роют, надо проконтролировать. Потом в больницу, потом…

– Говорят, там такая красивая медсестричка с голубыми глазами имеется, – хитро улыбаясь, перебил меня Ромка.

– Ты ещё надо мной подшути! – грозно произнёс я.

– Да ладно, братка. Я только рад буду, если у вас всё сложится. Тем более дочка генерала. Это вам не… – Ромка задумался, подыскивая сравнение, но потом махнул рукой и продолжил: – Глядишь, и мне какую-нибудь кралю из благородных подберёте.

– Если так будешь выражаться, даже орочанка за тебя не пойдёт, господин хорунжий, не говоря уж о дворянке.