– Тимофей может быть убедительным, – усмехнулась императрица. – И что решил Гродеков?

– Бутягиным, имевшим медицинское образование, дал разрешение на использование пенициллина при работе на добровольных началах в больнице общины сестёр милосердия в Благовещенске.

– Да! Николай Иванович известный дипломат. Ловко всё свалил на общественную организацию. Что ещё успели выяснить? – по голосу Марии Фёдоровны можно было почувствовать, что она сильно раздражена.

– Направили бумаги по пенициллину ординарному профессору, статскому советнику Алексею Герасимовичу Полотебнову, тот ещё в начале семидесятых занимался исследованием плесени и грибов из рода пенициллов. Написал большую работу про их лечебное действие на гнойные раны и язвы, описал свойства плесени и рекомендовал её использовать для лечения кожных заболеваний. Его Илларион Иванович как специалиста предложил. Дождемся, что он ответит, а потом будем окончательно решать.

– Саша, как ты думаешь, это поможет Георгию?! Те настойки из женьшеня, которые для него делает Бадмаев, помогают, но не излечивают. Жалко, что того корейца Ли Джунг Хи так и не нашли.

– Минни, ты запомнила, как звали того врача, что сделал для Аленина настойку, а тот мне её передал? Столько же лет прошло! – Александр III с удивлением посмотрел на жену.

– В ноябре девять лет будет, как Георгий и ты попробовали тот настой женьшеня. Благодаря ему ты почти бросил курить, да и спиртного стал меньше потреблять. Георгию стало значительно лучше. Может быть, эти девять лет он и живёт благодаря женьшеню. Пускай не двести лет корню, но в последнем настое женьшеню было шестьдесят лет… – Императрица замолчала, невидяще глядя перед собой, а потом тихо и с надеждой произнесла: – А может быть, этот пенициллин и туберкулёзную палочку разрушит?! И Георгий выздоровеет!

– Минни, ты не волнуйся, я занимаюсь этим вопросом. Всё будет хорошо. Если это и вправду панацея, то выделим финансирование для исследования и изготовления в промышленном масштабе. А если лекарство спасет сына, то я не поскуплюсь, ты меня знаешь!

– Знаю, знаю, ваше императорское величество. Если Георгия вылечат, я сама их награжу, – Мария Фёдоровна грустно усмехнулась. – Давай, вызывай их всех в столицу. Пускай здесь покажут, как это лекарство действует.

– Минни, мы тут с Илларионом Ивановичем подумали и решили, что все дальнейшие исследования и испытания пусть в Томске проводятся, подальше от чужих и ненужных глаз. Да и в бумагах есть абзац, где упоминается, что это лекарство холод любит. К тому же проблема с их вызовом в столицу образовалась.

– Что произошло? Говори!

– В общем, сегодня пришла телеграмма от военного губернатора Амурской области генерала Грибского… – самодержец Всея Руси немного замялся, а потом продолжил: – Аленин-Зейский и Бутягин вошли в состав отряда генерал-майора Ренненкампфа и ушли в поход на Гирин.

– Саша, я же тебя просила, чтобы после Таку и Тяньцзиня Тимофея в самую гущу сражений не пускали, – императрица сжала кулачок и стукнула им по спинке кресла. – А этот Бутягин, он что, совсем разум потерял?! Куда он лезет?! А если он погибнет, кто лекарство производить будет?! Кто сына мне спасет?!