Тэнзи было все равно.

– Разве дом священника не выглядит прелестно после ремонта? О, и гляньте, вон академия мисс Мариетт Эндикотт. Они добавили новое крыло с тех пор, как вы были еще маленькой девочкой. Вы ее пом-ните?

Тэнзи безучастно покачала головой. Она помнила. Смутно. Просто не хотела разговаривать об этом.

– А сейчас мы проезжаем мимо дома О’Флаэрти. Он стал намного лучше за последний год. Они сделали новую крышу и ограду в паддоке.

Кто такие О’Флаэрти? Почему ее должна интересовать ограда в их паддоке?

Тут Тэнзи начала задумываться о том, куда, черт побери, они вообще едут. Это все меньше походило на праздную прогулку в карете с целью развлечь ее и все больше – на поездку с какой-то определенной целью.

И тут она выпрямилась. Виды за окном вдруг сделались чуть более знакомыми. Что-то такое есть в выступающих слева скалах… небольшой подъем и изгиб к дороге…

По рукам побежали мурашки.

– Куда мы едем, Жене…

Перед глазами возник дом, и Тэнзи ахнула.

– И посмотрите. Вот мы и в Лилимонте, – без всякой необходимости сообщила Женевьева. – Мне вдруг пришло в голову, что вы не видели его с самого детства.

– Нет, – выдавила Тэнзи.

Лакей помог ей выбраться из кареты, и она машинально зашагала к дому, как притянутая на веревке. Он выглядел совершенно таким же, разве что нуждался в покраске, а сад в прополке. Каменная ограда, залитая светом низко опустившегося солнца, по-прежнему отливала янтарем. Окна поблескивали, как смеющиеся глаза. Она легко вообразила пятилетнюю себя и своего брата, смотрящих из одного из них.

Женевьева стояла возле кареты.

– И гляньте, – сказала она. – Калитка в сад открыта. – И показала в ту сторону.

Тэнзи повернулась. Деревянная калитка действительно была слегка приоткрыта, словно предвкушала ее появление.

– Вы не против? – нетерпеливо обернулась Тэнзи к Женевьеве. – Можно нам?

– Да! Давайте мы с вами… о, проклятье! Я уронила в карете перчатку… идите вперед, Тэнзи, я вас догоню. Я знаю, вам не терпится посмотреть.

Тэнзи толкнула калитку и неподвижно замерла.

Детство вернулось с такой скоростью, что закружилась голова. Все разрослось и перепуталось, но дорожка оставалась на месте, хотя и заросшая травой, и все ее любимые деревья никуда не делись, ива по-прежнему занавешивала стены, а в саду стоял мужчина.

В саду стоял мужчина!

– Йен.

Рука метнулась к сердцу. Она не сказала это, а выдохнула. Имя так быстро подскочило к горлу, что она едва не задохнулась.

Он долго молчал. Они уставились друг на друга, как двое безмозглых существ, никогда раньше не встречавших людей.

– Я сплю? – спросила наконец Тэнзи.

– Нет.

Тэнзи подскочила и резко повернулась назад, на звук быстро отъезжающей кареты. Сделала шаг к калитке и застыла.

Снова повернулась назад.

Сердце превратилось в молот.

– Пожалуйста, не уходи, не выслушав меня, Тэнзи.

– Ну, теперь мне не на чем уехать, – рассудительно заметила она. – Надо полагать, меня здесь просто бросили.

Он заулыбался.

Она отвернулась; его улыбка была настолько хороша, что она просто не могла ее выдержать.

И, не в силах устоять на месте, решила обойти сад.