Там, в Крессии и в еще более глухих уголках бунтующих королевств, многие из этих сломленных мальчиков вступали в армию Фарсона, Доброго Человека.

Того, кто со временем разрушит все, за что боролись предки моего отца. Фарсон-то их вооружал, а как же. У него были стволы, и у него были планы.

- А ты бы выбросил его на свалку, отец? И это была бы его награда за все годы службы? И кто тогда следующий? Ваннай?

- Никогда в жизни, как ты прекрасно знаешь. Но что сделано, то сделано, Роланд, и это ты знаешь. И ты возишься с ним не из любви. И это ты тоже знаешь.

- Я ухаживаю за ним из уважения!

- Если бы дело было только в уважении, ты бы, наверно, навещал его, и читал ему, -ведь ты хорошо читаешь, твоя мать всегда это говорила, и в этом она была права, - но ты бы не убирал за ним дерьмо и не менял ему постель. Ты наказываешь себя за смерть матери, в которой ты не виноват.

Какая- то часть моей души знала, что это правда. Другая часть отказывалась в это верить. Официальная версия ее смерти была проста: "Габриэль Дешейн Артенская умерла, одержимая демоном, который смущал ее дух".

Так всегда писали, когда кто-то из высокородных совершал самоубийство, и так представили и историю ее смерти.

Ее приняли без сомнений, даже те, кто, тайно или не столь уж и тайно, связал свою судьбу с Фарсоном.

Потому что стало известно, - бог знает, откуда; не от меня и не от моих друзей, - что она стала наложницей Мартена Бродклока, придворного мага и главного советника моего отца, и что Мартен бежал на Запад. Один.

- Роланд, слушай меня очень внимательно. Я знаю, что ты считаешь, что королева-мать тебя предала. Я тоже так считал. Я знаю, что какая-то часть тебя ненавидела ее. Я могу то же сказать о себе. Но ведь мы оба и любили ее, и продолжаем любить. Ты был отравлен игрушкой, которую привез из Меджиса, и обманут ведьмой. По отдельности это могло и не привести к тому, что случилось, но розовый шар и колдунья, вместе взятые… Да.

- Риа.

Я почувствовал, что слезы щиплют мне глаза, и сдержал их усилием воли. Я не мог разрыдаться перед отцом. Больше никогда.

- Риа с Кооса.

- Да, она самая, блядь с черным сердцем. Это она убила твою мать, Роланд. Она превратила тебя в пистолет… и нажала на курок.

Я промолчал.

Наверное, он увидел, как я страдаю, потому что снова зашуршал бумагами, время от времени ставя свою подпись.

Наконец он снова поднял голову.

- Какое-то время за Кортом придется присмотреть амми. Я отправляю тебя и одного из твоих товарищей по ка-тету в Дебарию.

- Что? В "Благодать"?

Он засмеялся.

- Убежище, где жила твоя мать?

- Да.

- Нет, совсем не туда. "Благодать" -что за горькая шутка! Эти женщины - черные амми. Они с тебя живьем шкуру сдерут, если ты только переступишь их священный порог. Большинство сестер, которые там обитают, предпочитают мужчине дрючок.

Я понятия не имел, о чем он говорит, - не забывайте, я был тогда очень молод и невинен во многих отношениях, несмотря на все, через что прошел.

- Я не уверен, что готов к новому заданию, отец. Не говоря уж про экспедицию.

Он холодно взглянул на меня.